Уильям Шекспир сонеты 98, 95, 49. William Shakespeare Sonnets 98, 95, 49

В строке 4 относительно оборота речи heavy Saturne», «тяжелый Сатурн» критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) (цитировал «Введение в астрологию» Лилли (Lilly's Introduction to Anthology, 1647), а также предоставил объяснение: «... родившиеся в зодиаке планеты Сатурн меланхоличны... в сочинительстве уединённые... в спорах серьёзны... во всех своих поступках аскетичны». (К тому же Уиндхэм был склонен рассматривать этот отрывок, как (необычайно) важный для даты написания сонета, высказав следующее, — Я убеждён, что Sh. не стал бы (вводить Сатурна в описание конкретного месяца апреля), если бы Сатурн не был видимым объектом на небе в течение апреля месяца на что он ссылается... Сатурн находился в противостоянии и, следовательно, был столь заметной фигурой на ночном небе в течение апреля месяца в 1600, 1601 годах... Если, как я полагаю, Sh. написал S. 98, имея в виду реальный Сатурн, тогда он не мог написать это раньше 1600 года и, с большей вероятностью, мог написать это в 1601 или 1602 году, когда Сатурн был наиболее заметен и постепенно представлял собой увеличенный диск» (p. 245). (Я уделил должное место этому интересному аргументу, но понятия не имею, следует ли воспринимать его всерьёз. «Сатурн» сонета — это не планета, а (образ) божества, задуманный примерно, как в пьесе Cymb., II, V, 12: «...the sweet view on't might well have warm'd old Saturn», «сладчайшим взглядом на то, что смогла бы отогреть старину Сатурна». — Ed.).

В строке 7 относительно оборота речи «any summer's story», «какую-либо историю лета» Малоун (Malone) предположил: «Под «историей лета» Sh., похоже, подразумевал какую-либо весёлую беллетристику. Так, свою комедию, основанную на приключениях короля и королевы фей, он называет «Сон в летнюю ночь» (A Midsummer Night's Dream). С другой стороны, в пьесе W.T. (II, I, 25) он написал нам: «A sad tale's best for winter», «Грустная сказка куда лучше для зимы». А также и во фрагменте пьесы Cymb. (III, IV, 12):

«If 't be summer news

Smile to 't before; if winterly, thou need'st

But keep that countenance still».

«Если б эти летние весточки

Улыбнулись им до тог как; нежели зимние, тебе так нужные

Впрочем, удерживал то выражение лица всё ещё».

По поводу строк 9-10 критик Сидни Ли (Sydney Lee) предложил для сопоставления фрагмент: Cf.! Барнфилда «Ласковый Шепард» (Barnfield, Affectionate Shepherd, I, III):

«His ivory-white and alabaster skin

Is stain'd throughout with rare vermilion red...

But as the lily and the blushing rose,

So white and red on him in order grows».

«Его кожа слоновой кости и алебастра цвета

Была окрашена причём повсюду редким ярко-красным...

Но только, как у лилии и покрасневшей розы,

Дабы белый и красный на нём чтобы возрастали».

В строке 11 относительно оборота «but sweet», «зато милыми» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) (защищая предложенное им исправление): «Чего ещё можно ожидать от цветов, кроме того, что они должны быть сладкими? Наслаждение запахом — их высшая похвала. Я подозреваю, что составитель уловил многообразное (значение слова) «but», «но» в следующей части строки».

Критик Джордж Стивенс (George Steevens) дополнил оппонента: «Старое прочтение, безусловно, верное. Поэт отказывается распространяться о красоте цветов, заявляя, что они лишь сладки, и лишь восхитительны, поскольку напоминают его друга.

Критик Генри Чарльз Бичинг (Henry Charles Beeching) апеллировал оппонента: (обратившись к Малоун) «...достаточно ответить, что «они были всего лишь милыми» — это отсылка к строке 5; и в следующем сонете... Где говорилось как о сладости, так и о красоте. (See S. 99, 15. — Ed.).

Относительно строк 11-12 критик Симпсон (Simpson) (на эту идею дал ссылку к учению Платона о том, что) «...привязанность может быть перенесена путём ассоциации с помощью её примитивного объекта на новые, и всё же примитивный объект всё равно останется реальным... Привязанность к новым объектам, говорил он, — это всего лишь привязанность к старому под другими названиями и личинами». (Стоит посмотреть его заметки на S. 31, как для этих строк, так и для «тени» строки 14, примечание Уиндхэма на S. 37, 10).

Об строке 14 критик Мэсси (Massey), резюмируя выразил неординарно позитивную уверенность в том, «...что эта строка относится к весне ровно так же, как к одной из теней, склонившейся к (юноше), которая была символом Леди Вернон с обыгрыванием её имени», (в отражении её образа в сонетах 98-99 (p. 180).

Минто (нашёл поразительное сходство между этим сонетом и одним (стихотворением) называемым «Фаэтон к его другу Флорио», «Phaeton to his friend Florio», предисловием к Florio's «Second Frutes» (1591):

________________

________________

Original text by John Florio «Second Frutes», «Phaeton to his friend Florio»

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«Sweet friend whose name agrees with thy increase,

How fit arrival art thou of the Spring!

For when each branch hath left his flourishing,

And green-lock'd Summer's shady pleasures cease,

She makes the Winter's storms repose in peace,