Читаем Уильям Шекспир сонеты 98, 95, 49. William Shakespeare Sonnets 98, 95, 49 полностью

Original text by William Shakespeare Sonnet 94, 1—8, 11—14


This text is distributed for nonprofit and educational use only.


«They that have power to hurt and will do none,

That do not do the thing they most do show,

Who, moving others, are themselves as stone,

Unmoved, cold and to temptation slow;

They rightly do inherit heaven's graces

And husband nature's riches from expense;

They are the lords and owners of their faces,

Others but stewards of their excellence» (94, 1-8).


William Shakespeare Sonnet 94, 1—8.


«Они, у кого есть власть вредят так, и ничего не делая, (ища)

Чтобы не совершать дел, они куда чаще совершают зрелища,

Которыми, затрагивают других, сами оставаясь, подобно камню,

Неподвижные, холодные и медленно поддаваясь искушенью;

Они по праву унаследовали милосердие небес

И сберегают богатства природы для расходов (здесь);

Они — являются господами и владельцами своих личин,

Другие же — лишь распорядители их преимущества» (94, 1-8).


Уильям Шекспир сонет 94, 1—8.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 07.02.2024).


«But if that flower with base infection meet,

The basest weed outbraves his dignity:

For sweetest things turn sourest by their deeds;

Lilies that fester smell far worse than weeds» (94, 11-14).


William Shakespeare Sonnet 94, 11—14.


«Но если цветок тот с низменной инфекцией столкнулся (там),

Неблагородный сорняк его благородством превзойдёт (сполна):

Ибо самые сладкие вещи становятся скисшими по их делам,

Лилии, что гноятся, запахнут куда хуже, чем сорные плевела» (94, 11-14).


Уильям Шекспир сонет 94, 11—14.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 07.02.2024).


По моему мнению, стоит выделить литературный образ «excellence», «преимущества» строки 8 сонета 94, так как он заслуживает внимания по основной причине, затрагивающей критерии социальное неравенства в условиях средневекового уклада жизни. Вопреки утверждениям Бернарда Шоу о том, что Шекспир в своих произведениях не затрагивал проблемы социального неравенства общества.


Примечательно, но содержание строки 14 сонета 94, содержит намёк, проводя директивную аналогию для понимания слова-символа «Lillies» сонетов 98 и 99. Помимо этого, в данном контексте становится необходимым правильное понимание последнего слова строки 14, в данном написании: «weeds», которое переводится на русский, как — «сорные плевела». Что не является случайностью, так как указывает на использование автором литературного приёма «аллюзия», давая ссылку на известную притчу «об плевелах» из Библии.


В тоже время, хиазм библейской притчи раскрывает характерную особенность аллегорического языка Шекспира, где оборот речи строки 11: «base infection», «низменная инфекция» ни в коем случает нельзя воспринимать в прямом смысле слова, ровно также в других сонетах слово-символ «canker», «червоточина» или «язва». Именно, эту ошибку сделали некоторые критики и исследователи, в своих научных трудах утверждавших об якобы «венерическом» заболевании Шекспира с симптомами «мягкого или жёсткого шанкра» на причинном месте гения драматургии.


Слово-символ «canker», «червоточины» можно обнаружить в сонетах 35, 54, 70, 95, 99, содержание подстрочников которых не было расшифровано большинством критиков, поэтому они классифицировали эти сонеты, как «до конца непонятные», как было отмечено ранее.

Что прямо указывало на их недопонимание не только ключевых идей, на которых основывалось написание самих сонетов, но и принципов «шекспировского» символизма, построенного на специфической иносказательной аллегории. Независимо от распространённого применения слов-символов, отмеченных «курсивом или с заглавной буквы» в тексте оригинального Quarto 1609 года.


Переведя фокус внимания на сонет 96, стоит отметить, что в его содержании поэт скрупулёзно указывал юноше на его недостатки и погрешности, имея почти неограниченные возможности для протекции при дворе. По причине очевидных случаев, использования этой протекции недостойными персонами с низменными помыслами. По вполне очевидной причине подобное отношение к юноше, поэт и драматург воспринимал близко к сердцу.


— Confer!

________________

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 96, 1—10


This text is distributed for nonprofit and educational use only.


«Some say thy fault is youth, some wantoness,

Some say thy grace is youth and gentle sport,

Both grace and faults are lov'd of more and less:

Thou makst faults graces, that to thee resort:

As on the finger of a throned Queene,

The basest jewel will be well esteem'd:

So are those errors that in thee are seen,

To truths translated, and for true things deem'd.

How many Lambs might the stern Wolfe betray,

If like a Lambe he could his lookes translate» (96, 1-10).


William Shakespeare Sonnet 96, 1—10.


«Какие-то вменяли твоей виною молодость, некие — распутство,

Иные говорили об твоём изяществе юных и ласковых утех,

В обоих случаях грация и пороки любимы более иль менее (того):

Ты делаешь ошибки милостями, чтоб обращались к тебе:

Как на пальце, восседающей на троне Королевы,

Где низменные драгоценности бывают высоко оценены:

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука