Читаем Уильям Шекспир сонеты 98, 95, 49. William Shakespeare Sonnets 98, 95, 49 полностью

В нежном Представительстве любви к тебе (тут),

Моя жизнь состоит из четырёх, с двумя в одиночку» (45, 3-7).


Уильям Шекспир сонет 45, 3—7.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 24.02.2024).


Оборот речи «with two alone», «с двумя в одиночку» прямо подсказывает на то, что поэт и драматург в конце поэтической строке сонета 45 строки 7 искренне намекал на чувства разлучённого человека в момент написания сонета.


________________

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 44, 1—4


This text is distributed for nonprofit and educational use only.


«If the dull substance of my flesh were thought,

Injurious distance should not stop my way;

For then, despite of space, I would be brought,

From limits far remote, where thou dost stay» (44, 1-4).


William Shakespeare Sonnet 44, 1—4.


«Ежели тусклая субстанция моей плоти была бы мыслью,

То пагубная дистанция не остановила бы мой путь;

Дабы тогда, несмотря на пространство, Я был бы перенесён,

За пределы далёко удалённых, где ты оставался» (44, 1-4).


Уильям Шекспир сонет 44, 1—4.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 24.02.2024).


Предметом поэтических размышлений, повествующего барда в сонете 44 являлись такие категории, как человеческой мысль и пространство, где мысль человека может моментально преодолеть любую дистанцию, что выглядит в виде очевидной подсказки, указывающей на источник и это, — труд Аристотеля «О природе вещей».


Рассматривая литературный образ «jewels trifles», «драгоценных мелочей», сонета 48 можно лишь только догадаться, что в этом образе были упомянуты мастерски сочинённые, удачно написанные бардом фрагменты пьес. По сути, само содержание сонета 48 по сравнению с окружающими его сонетами, согласно нумерации, принятой в тексте Quarto 1609 года выглядит, словно имплантат, как не имеющий общей сюжетной линии с близрасположенными, ни объединяющей образной, либо тематической связи.


— Confer!

________________

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 48, 1—8


This text is distributed for nonprofit and educational use only.


«How careful was I, when I took my way,

Each trifle under truest bars to thrust,

That to my use it might unused stay

From hands of falsehood, in sure wards of trust!

But thou, to whom my jewels trifles are,

Most worthy comfort, now my greatest grief,

Thou, best of dearest and mine only care,

Art left the prey of every vulgar thief» (48, 1-8).


William Shakespeare Sonnet 48, 1—8.


«Насколько был осторожен Я, когда мой путь принимал,

Каждой мелочью, навязанной под правдивым запретом,

Для меня в праве том не применённого оставшись я (внимал)

Из рук фальшпокрытия, в надёжной опеке доверия (и поделом)!

Но ты, кому мои драгоценные мелочи будучи (юдолью),

Самым достойным утешеньем, теперь стали великой скорбью,

Ты, лучший из дражайших и мне лишь только оказывал заботу,

Мастерство оставил добычей любому вульгарному вору (в угоду)» (48, 1-8).


Уильям Шекспир сонет 48, 1—8.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 07.12.2023).


Содержание сонета 48, куда более похоже на ряд претензий поэта к юноше, возникших в ходе творческого сотрудничества накануне возникновения «публичного скандала», по-видимому, связанного с нарушениями авторских прав на фрагменты некоторых пьес.


В тоже время, содержание следующего сонета 50 не сильно отличается по тематике от сонета 49, и вполне можно предположить, что оба сонета входят в одну из малых групп. Дело в том, что риторическая модель сонета 50 более похожа на размышления поэта в одиночестве, поэтому её условно можно назвать «аутопсихоанализом», где автор мог свободно что-либо выразить самому себе при помощи внутреннего диалога со своим «подсознательным Я». Вполне вероятно, что Уильям Шекспир основательно исследовал область психологии и на несколько веков опередил психоанализ Зигмунда Фрейда.


— Confer!

________________

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 50, 1—4


This text is distributed for nonprofit and educational use only.


«How heavy do I journey on the way,

When what I seek, my weary travel's end,

Doth teach that ease and that repose to say,

'Thus far the miles are measur'd from thy friend» (50, 1-4).


William Shakespeare Sonnet 50, 1—4.


«Насколько тяжко совершал Я странствие — на пути (всласть),

Когда в том, что Я искал моего изнурительного путешествия итогом,

Научился той лёгкости и тому покою, чтоб (себе) сказать, —

До сих пор от твоего друга мили отмерять лишь только (слогом)» (50, 1-4).


Уильям Шекспир сонет 50, 1—4.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 22.02.2024).


Но, давайте возвратимся непосредственно к семантическому анализу сонета 49, в предвкушении необычайно интересных находок. При прочтении сонета 49, желательно строго следовать знакам препинания, то есть учитывать «пунктуацию» оригинального текста Quarto 1609 года. При прочтении на языке оригинала данного сонета вслух, у меня аж, дух перехватило от великолепия шекспировской строки в необычайно красивом звучания на английском!


Перейти на страницу:

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука