Uilyams Diokletian-Restavrator-Rimskoy-imperii.633425 - Неизвестный

Основным принципом системы Августа была попытка сохранить совместное правление императора и сената, при этом защищая провинции от безответственного разорения, как во времена республики. При этом римский наместник неизбежно занимал позицию мелкого монарха в подчиненной ему провинции, и сенаторская аристократия всегда считала эти проконсульские должности своими по неотъемлемому праву рождения. Август нашел удачный компромисс, разделив империю на сенаторские и императорские провинции. Первые, где были размещены незначительные войска, по-прежнему управлялись сенатом, как это было в прошлые времена. Императорскими провинциями управлял сам император через назначенных легатов из числа младших сенаторов. И, что важнее всего, финансовыми операциями в императорских провинциях занимались отдельные чиновники, прокураторы, подчиненные напрямую императору. Прокураторы не принадлежали к числу сенаторов — это были профессиональные чиновники, получавшие жалованье, набранные из низших слоев всаднического сословия.

Это социальное различие имело огромное значение. Гражданами Рима становилось все большее число людей, а провинции, бывшие ранее просто завоеванными племенами, получали практически одинаковый статус с Италией, поэтому и администрация империи претерпевала значительные изменения. Малое число высших должностей по-прежнему доставалось сенаторам, но внизу и рядом с ними разрасталась куда более обширная служба профессиональных гражданских чиновников — прокураторов, глав различных служб и всевозможных советников и функционеров среднего звена, где предпочтение отдавалось способным людям из всадников. На вершине этой структуры находилась уникальная фигура — префект претория, который постепенно вплотную приблизился к современному понятию премьер-министра. Именно этот обширный аппарат всадников-администраторов эффективно управлял империей периода расцвета при Флавиях и Антонинах. Дело было не только в их профессионализме, но и, прежде всего, в их куда большей численности. Поскольку всадником можно было стать но имущественному цензу, а не по праву рождения, в этом сословии оыло несравнимо больше образованных, компетентных и честолюбивых людей. Их не допускали к высшим кругам власти, как это было в армии с профессиональными военными трибунами и примипилариями, но именно они заставляли работать всю машину, поддерживая власть своих начальников-аристократов, и ждали своего часа.

Мы уже видели, как в ходе войн III века у власти оказался класс профессиональных военных низкого происхождения, а Галлиену пришлось удалить сенаторов из числа командующих легионами, что автоматически означало, что проконсулы и легаты больше не могли командовать войсками в своих провинциях. Во время кризиса, при намеренной милитаризации правительства, все, что мешало эффективному управлению империей, с большой вероятностью могло быть уничтожено. Наместников назначали исходя из их преданности и управленческих талантов, л значит — из числа всадников, причем зачастую военных. В условиях постоянной угрозы гражданской войны они становились ключевыми фигурами в игре, как, например, Констанций в Далмации в 285 году.

Уже обозначившиеся, по предположению историков, судебная и финансовая власть часто оказывались в руках у одного человека — это было тем более необходимо, что в условиях военного времени требовались наместники, которые могли добыть еще большие объемы налогов у населения на самых шатких законных основаниях. Обеспечение нужд армии зачастую становилось основной задачей наместников, заслоняя собой все прочие. Всевозможные припасы нужно было собрать и доставить на склады в определенное время, нужно было обеспечить рабочую силу и транспорт, завербовать новобранцев и зачастую лично руководить военными действиями, поскольку часто требовалось немедленно укрепить оборону в таком-то городе или на такой-то дороге. Значительная часть судебных обязанностей оказывалась заброшена, дела и прошения оставались без ответа, регулярная оценка налогооблагаемого имущества не проводилась, гражданское общественное строительство было прекращено. В Египте приблизительно после 260 года регулярная перепись земель и населения попросту остановилась, а в провинциях, где велись военные действия, ситуация, вероятно, была куда хуже.¹ Стремясь не привлекать внимания властей, ббльшая часть населения заботилась сама о себе, как могла.