Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

Но задолго до появления чартизма радикалы обдумывали возможность ведения гражданских войн местного значения против получивших права дворянства дельцов, наводнивших страну. Более решительные были уверены, что сигналом к восстанию может послужить один отчаянно смелый поступок. Например, какой? Такой, как покушение на премьер-министра лорда Ливерпула и членов его кабинета в момент, когда они сидят за ужином в поместье лорда Харроуби на Гросвенор-сквер. «Заговор на улице Катона» 1820 г. был сорван, но мысль о физической ликвидации всего кабинета захватывала немалое количество радикально настроенных умов той эпохи. Их террористические намерения даже не были большим секретом.

В 1812 г. предшественник Ливерпула на Даунинг-стрит Спенсер Персиваль был застрелен прямо в здании палаты общин. Набожный и глубоко реакционный юрист, Персиваль в качестве младшего поверенного добился обвинительного приговора для Томаса Пейна и радикала Джона Хорна Тука. Он был главным прокурором на процессе полковника Эдварда Деспарда (1751–1803), который был обвинен в государственной измене и повешен. По утверждению Персиваля, Деспард якобы намеревался захватить лондонский Тауэр и Банк Англии, а также организовать убийство Георга III.

Происходивший из семьи ирландских землевладельцев Деспард был значительной фигурой в якобинском подполье. В молодости его высоко ценили как офицера, и сам лорд Нельсон выступил в суде в его защиту: «Никто не смог бы продемонстрировать более ревностной преданности своему Государю и своей стране, чем полковник Деспард». Но все это осталось позади. Убеждения полковника пережили драматический кризис. Стечение нескольких факторов – его ирландского происхождения, его опыта службы на Ямайке и в колониях Центральной Америки, влияния его афрокарибской жены Кэтрин, активной противницы рабства, его связей с ирландским республиканцем Робертом Эмметом и, по мнению некоторых, с группами британских и ирландских якобинцев во Франции – превратило его в радикала. Он стал яростным противником огораживания и увлекся идеей независимости Ирландии, начав сотрудничество с подпольными группами «Объединенных ирландцев», которые базировались в Англии, а также с группой радикальных реформистов – Лондонским корреспондентским обществом. Целью Деспарда было создать революционную армию, которая могла бы сражаться за свободу как Ирландии, так и Англии. Он привлек значительное количество солдат, включая гвардейца-гренадера, который назвал своего сына именем Бонапарта{29}. Судья на процессе обвинил его в поддержке «дикого и разрушающего естественные социальные границы принципа всеобщего равенства», а сам Деспард после казни превратился в мученика от радикализма, объект преклонения для бедных слоев населения.

Но тот, кто отправил Персиваля в преисподнюю, был не из последователей Деспарда. Это был сильно раздосадованный невзгодами коммерсант. Событие вызвало – это признает даже официальный сайт британского правительства – массовое ликование в Лондоне и других местах. Того самого коммерсанта, Джона Беллингема, в спешке осудили и казнили в течение недели, но за эти дни он превратился в икону радикалов и реформистов (и не только их) по всей стране{30}. То, как Персиваль вел войну против Наполеона, сделало его крайне непопулярным в торговой и деловой среде. Там ощущали эффект его печально известных «чрезвычайных актов», запрещавших нейтральным государствам торговать с Францией под угрозой торговых и военных санкций. Ответ Наполеона был симметричен, а Соединенные Штаты, разозлившись, пригрозили Великобритании войной, результатом которой могло бы стать включение Канады в состав США. Торговый и промышленный капитал, так же как мелкие лавочники и рабочие, воспринимал политику Персиваля и его ханжеские высказывания враждебно. Его непрерывные нападки на радикалов и прочие «подрывные элементы» сделали его имя ненавистным в этих кругах, а принц-регент был взбешен тем, что Персиваль по религиозным причинам стал возражать против намерения принца развестись со своей женой Каролиной. Все выглядело так, будто Реформации никогда не было. Персиваль как раз направлялся в палату общин, где должен был держать ответ перед разозленными парламентариями, желавшими добиться от него отмены «чрезвычайных актов», и по дороге его застрелили. Очень немногие историки консервативных взглядов удостоили своих симпатий единственного британского премьер-министра, погибшего в результате покушения.