Уинстон Черчилль. Последний титан

Майор Черчилль покинул Англию 18 ноября, прибыв в Генеральный штаб в Сент-Омере. В штабе его встретил главнокомандующий британскими экспедиционными силами фельдмаршал Джон Френч (1852–1925), который предложил ему место адъютанта. Но Черчилль отказался, предпочтя оказаться на передовой. 20-го числа он был приписан ко 2-му батальону Гренадерского гвардейского полка для прохождения краткосрочного курса обучения. Непосредственным начальником бывшего министра стал подполковник Джордж Дарелл Джеффрис (1878–1960), единственный офицер первоначального состава этого батальона, который выжил с начала войны. Что увидел Черчилль на фронте? «Повсюду грязь и мусор, – писал он супруге. – Могилы копают в тылу настолько небрежно, что из земли торчат конечности и куски одежды; вода и дерьмо со всех сторон, и над всем этим в ослепительном лунном свете полчища летучих мышей под непрекращающийся аккомпанемент пулеметных очередей и свист пуль». Несмотря на бытовые неудобства – «условия жизни, конечно, суровые и не полезные для здоровья», Черчилль был счастлив оказаться на фронте. Он ощущал себя «помолодевшим на пять лет» и, по его собственным словам, «никогда еще не чувствовал себя столь хорошо и не пребывал в столь замечательном расположении духа». «Мне нравятся окопы, в которых постоянно что-то происходит и в которых люди сражаются за правое дело в великой войне», – признавался он жене, добавляя, что не понимал до этого, «что значит освобождение» и «как можно было угробить столько месяцев на бессильные переживания, вместо того чтобы провести их на войне»{126}.

Черчилль рассчитывал, что в ближайшее время его произведут в звание бригадного генерала и дадут в подчинение 56-ю бригаду 19-й дивизии. Он обо всем уже договорился с Френчем, но в самый последний момент ему вновь воткнули нож в спину – Асквит наложил вето на это решение, дав разрешение только на батальон. «Чувства Асквита всегда определяются его интересами. Он готов кинуть любого на растерзание волкам, лишь бы сохранить свое место», – с горечью прокомментирует Черчилль, считая, что поведение премьера, которого он теперь называл «старым негодяем», «достигло пределов подлости и неблагодарности»{127}. Реакцию Черчилля можно понять, но и поведение Асквита вполне объяснимо. Отставной политик и так получил преференции, и давать ему – не имеющему опыт управления в бою большими формированиями – бригаду было существенным и необоснованным отступлением от правил. Да и сказать, что Асквит был негативно расположен к бывшему коллеге, тоже неправильно. Пока Черчилль был на фронте, его семья активно участвовала в светской жизни: Клементину приглашали на приемы на Даунинг-стрит, четырехлетний Рандольф был пажом на свадьбе Вайолет Асквит. В дом бывшего министра на чай приезжала сначала супруга премьера Марго, а затем и сам Асквит. В середине февраля Клементина провела уик-энд в резиденции лорда-хранителя Пяти портов, где отдыхал Асквит, играя с премьер-министром наедине в гольф.

В январе 1916 года Черчилль был повышен в звании до подполковника и назначен командующим 6-м батальоном Королевского Шотландского фузилерного полка, входящего в состав 27-й пехотной бригады бригадного генерала Генри Уошла (1866–1947); в свою очередь бригада входила в состав 9-й (шотландской) дивизии бригадного генерала Уильяма Фурса (1865–1953). Подопечные встретили экс-министра настороженно, но он сумел растопить лед недоверия и быстро завоевал их расположение и уважение. Черчилль был хорошим командиром. Он не прятался от пуль, демонстрируя храбрость, проявлял заботу о личном составе, делясь офицерским пайком и домашним провиантом, следил за гигиеной личного состава, объявив войну вшам и прочитав на эту тему лекцию, был в меру строг, заявляя, что «сломает любого, кто пойдет против него», но не чужд снисхождения, отказавшись наказывать провинившегося перед атакой. Пытаясь научить солдат преодолевать колючую проволоку, он сильно порезал собственные руки. Над его основательностью и эксцентричностью иногда посмеивались, но в целом понимали, что он делает все правильно. Он старался подбадривать офицеров, призывая их «смеяться и научить смеяться своих солдат». «Война – это игра, в которую играют с улыбкой, – утверждал он. – Если не можете улыбаться, скальтесь, не можете скалиться, отойдите в сторону, пока не научитесь»{128}. Черчилль встретил на фронте старых друзей и завел новые знакомства, которые использовал в дальнейшем. Он подружился с капитаном Эдуардом Луисом Спирсом (1886–1974), который в 1940 году будет помогать поддерживать связь с французским руководством. Его заместителем в 6-м батальоне стал 25-летний майор баронет Арчибальд Синклер (1890–1970), впоследствии возглавивший Либеральную партию и занимавший в Военном правительстве Черчилля пост государственнго секретаря по вопросам авиации (министра авиации). Французским офицером связи у Черчилля служил Эмиль Эрзог (1885–1967), который в дальнейшем станет известным писателем под псевдонимом Андре Моруа.