В голове не укладывалось, что люди в середине девятнадцатого века вот так запросто способны уложить в океан тысячи километров кабеля, особенно если учесть, что из изолирующих материалов у них была разве что резина. А потом я вспомнил, что Жюль Верн приблизительно в это время преспокойно писал о полетах на Луну, и подумал, а ведь для них эта самая прокладка кабеля была таким же грандиозным проектом, как запуск человека в космос. Проложили ж, хоть это и кажется невероятным. Справились с затуханием сигнала при передаче на дальние расстояния — поставили реле. Потренировались немного на небольших водных преградах — сначала речки всякие, потом Ла-Манш и другие морские проливы, провели эксперимент: а вообще возможно ли отправить сообщение за несколько тысяч километров? Однажды ночью все телеграфные линии Англии и Ирландии были объединены в одну непрерывную цепь длиной пять тысяч миль, пустили ток и доказали, что передача на такое расстояние возможна. Вышли в море два парохода, «Ниагара» и «Агамемнон», и пошли укладывать кабель. Кабель состоял из семи медных проволок, обернутых в три слоя гуттаперчи, сверху был слой просмоленной пеньки, а потом еще и стальная спираль. Задача, конечно, была трудная, и завершить дело удалось лишь с третьей попытки, но в августе 1858 года королева Виктория и тогдашний президент США обменялись приветственными телеграммами. Сто три слова из речи королевы передавали шестнадцать часов.
Соединение континентов проводом вызвало ликование во всем цивилизованном мире. В Нью-Йорке устроили грандиозный салют из ста орудий, всюду были развешаны флаги, колокола звонили, ну и между делом горожане подожгли от большого энтузиазма Сити-Холл. Веселиться так веселиться.
И этот кабель проработал всего месяц. Что там с ним случилось — точно не известно. Может быть, морская вода разъела смолу и гуттаперчу, а может, Великий Кракен кусочек откусил. Норман грешил на главного энергетика компании Уайтхауза: тот был доктор медицины и электротехнического образования не имел — так, нахватался по верхам. И с проблемой затухания сигнала (а он таки затухал, надо признаться) пытался справиться усилением мощности. Вот и пережег небось кабель.
Так или иначе, кабель сдох. Возникли даже слухи, что и не работал он вовсе, а телеграммы через океан — это надувательство. Но Компания Атлантического Телеграфа снова собрала денег, заказала тысячи миль другого кабеля, понадежнее, и вот-вот приступит к работе, а может быть, уже и приступила, пока мы тут разговариваем. Для укладки кабеля зафрахтовали самый большой пароход в мире, «Грейт Истерн», и через несколько лет телеграмма через океан будет такой же обычной, как телеграмма из Нью-Йорка в Филадельфию.
Автор полез в вики полюбоваться на «Грейт Истерн» и вздохнул: о, вот это динозавр! Вы только подумайте: он одновременно имел и колеса, и винт, да еще и паруса… ну вот зачем? Для пущей крутизны, не иначе. Его размеры подавляли. Самые большие корабли того времени могли взять четыреста пассажиров. У «Грейт Истерна» одной команды было пятьсот человек, а пассажиров он мог взять четыре тысячи, в том числе первого класса — восемьсот. Только вот никогда он столько пассажиров не брал: в свой первый рейс через океан пароход ушел с 43 пассажирами, обратно вернулся с сотней. Никогда «Грейт Истерн» не ходил с полной загрузкой, как ни пытался, и с учетом всех накладных расходов был просто плавучей финансовой катастрофой. Наконец его наняли телеграфисты: если укладка кабеля пройдет успешно, владельцы получат акции телеграфной компании, если же нет — извините, компания обанкротилась, ваш динозавр работал задарма.
Забегая вперед, можно сказать, что таки кабель через Атлантический океан «Грейт Истерн» проложил. А потом еще четыре кабеля, потому что объем трансатлантического траффика начал бурно расти. И еще один кабель «Грейт Истерн» проложил в Индийском океане между Бомбеем и Аденом, после чего кабелеукладчики обзавелись новым, специально сконструированным судном, а динозавра отправили в Ливерпуль, где он стал плавучим цирком.
Но.
«Нет, Франсуа Перрен, ты погиб недаром…»
Хотя проект «Грейт Истерн» оказался полностью провальным, он стал настоящим прорывом в области техники. Слепить такого динозавра было непросто, и для строительства применялись специально изобретенные инструменты, машины и технологии, которые потом применялись для более успешных проектов.