Уйти на Запад

— Ты и сейчас его не встретил, — мягко поправил Дуглас. — Англосакс у нас вот он, — Дуглас показал на Джейка. — А я хайлендер.

— Точно, — согласился я. — Маклауд же! Конечно, горец. — Я оглянулся к Джейку: – Повтори слово: были.

— Били, — послушно повторил Джейк.

— Вот видишь, — сказал я Дугласу. — Один звук неправильно произнести – и смысл слова меняется.

— А какая разница? — спросил Джейк.

— Большая, — я объяснил. Потом объяснил разницу между «угол» и «уголь», которую Джейк не уловил, а Дуглас поймал, потому что знал французский. Потом я объяснил смысл фразы «Косил косой косой косой» аж тремя переводами на английский. Тут уж пришлось пояснить Дугласу, что все три последних слова звучат одинаково и это ему не кажется. Под эти объяснения мы выпили еще по кружечке и засобирались вон.

* * *

От автора

Автор не в курсе, как обстояло дело с пивоварением в Мемфисе 1865 года, но если пиво там было, оно, скорее всего, было светлым лагером. И в основном было связано с немцами, которые обильно переселялись в Штаты из родного Фатерлянда. Пока не было холодильников, пиво варили в крупных городах, поскольку в редконаселенной американской сельской местности варить пиво не имело никакого экономического смысла. На жарком Юге тем более. Пиво, увы, такой напиток, который быстро скисает.

Виноград в Америке рос плохо, болел и поражался вредителями. Следовательно, вино в Штатах того времени было дорогим.

Яблоки были довольно редким фруктом, ибо знаменитый Джонни Appleseed заложил свои питомники саженцев только в начале девятнадцатого века, и яблоневые сады еще не успели широко распространиться. Для сидра яблоки Апплсида вполне годились, но вот для еды не очень, ибо Джон Яблочное Зернышко, как его называют в русских переводах, считал прививки богопротивным насилием над природой, а при размножении семечками вырастает не сортовое растение, а что получится. В общем, яблочные пироги в Америке тех времен пеклись в основном из кислятины, а сидр можно было попробовать не ближе, чем в Огайо (это если смотреть из Мемфиса).

Однако простая вода не считалась в Америке жидкостью, пригодной для питья, а потому в малолюдной сельской местности плодились и размножались самогонные заводики, с которыми государство пыталось вести войну: если не запретить, то хотя бы заставить платить налог. Нечего и говорить, что государство эту войну проигрывало, ибо укромных местечек даже в хорошо обжитых восточных штатах хватало.

На севере вырабатывали виски, на Юге, где рос сахарный тростник, ром. Да собственно, ром могли производить в любой части побережья, благо корабли могли подвозить сколько угодно патоки с островов Карибского моря.

И пили.

Все, вплоть до подневольных негров.

Считалось, что тяжелый физический труд результативен лишь при наличии алкоголя. Считалось, что в жару лучше выпить чего-нибудь крепкого, чем холодной воды. Считалось, что вода, даже профильтрованная и дистиллированная, может только вызывать болезни, если, конечно, в нее не добавить немного крепкого алкоголя.

Ну и добавляли.

И вот если вы теперь спросите у автора, как Джейк в такой обстановке ухитрялся быть трезвенником, то ответ будет такой: Автор просто не знает. Разве что пиво Джейк за алкогольный напиток не считал.

5

Дуглас жил на соседней улице, в небольшом домике. Хозяйка не возражала против того, что у нее появится еще один жилец, поэтому откуда-то возникло что-то вроде раскладушки и заняло почти все свободное место в комнате Дугласа. А уж когда хозяйка узнала, что новый постоялец из тех, кто тонул на «Султане», простудился, а эти изверги-янки попросили его из госпиталя, потому что штатский и только место зря занимает, около моей раскладушки появилась чашка с каким-то горячим питьем. Дуглас пообещал, что проследит, чтобы я содержимое чашки выпил, и действительно проследил. Питье вроде было из каких-то трав, горькое с добавлением меда, и Дуглас буквально влил его в меня, не обращая внимания на мое сопротивление. Что я скажу: здоровенный лось этот Дуглас, как же ему сопротивляться без знания самбо?

— Раскормили вас в вашем Огайо, — пробормотал я.

Дуглас сунул мне в рот пару печенек, которые тоже принесла хозяйка, бросил на меня одеяло и ушел в сад под окна, где они с Джейком еще долго о чем-то говорили.

Ночью мне захотелось выйти, но в незнакомом месте трудно было понять, куда. Я все же попробовал найти выход из комнаты, стараясь не производить много шума, но Дугласа все-таки разбудил.

— Дверь левее, — сказал он совершенно несонным голосом. — В коридоре направо. Засов на двери справа. Когда будешь возвращаться, не забудь задвинуть засов.

Я нащупал дверь и выбрался в коридор. Здесь было не так беспросветно темно, как в комнате, где окно, судя по всему, закрыли плотной шторой; справа над недалекой дверью было небольшое полукруглое окошко, и свет ночного неба все-таки проникал в коридор. Я нащупал засов и открыл дверь.