Уютная, родная, сводная

вошёл, сразу на заднюю площадку, передавая деньги за проезд. Держась за

поручень на задней площадке, всегда в это время, ехала Ирина. В компании

подружек, которые хихикали и бросали взгляды на Бронислава, но он их не видел,

он смотрел на Иру. Красивая она у него, что и говорить. Коса тёмная до самого

пояса, а брови и ресницы, почему-то, светлые, не рыжие, но светлее кос, глаза с

прозеленью, как шапки сопок, что видны из окон института, и румянец на половину

лица, когда улыбается ему. Ниже лица Бронислав старался не смотреть, хотя всё

видел. И полную грудь, и ремешок платья на талии, и то, как колышется ткань на

бёдрах в тот момент, когда автобус подпрыгивает на кочках. - Ты в институт

опоздаешь, - журила потом Ира, когда они нарочито медленно шли по высаженной

несколько лет назад аллее, с ещё хиленькими деревьями, к медицинскому училищу,

где и училась Ирина. - Не-а, - беззаботно каждый раз отвечал Бронислав, и не

опаздывал. Велико ли дело, три остановки пробежать, он автобус мог обогнать,

который еле пыхтел, тарахтел и издавал звенящие на всю округу звуки, когда

перекатывался по крутому мосту через речушку с причудливым названием. Потом в

институте, в разговорах с приятелями и закадычным дружком Богданом, тот был

секретарём комсомольской организации, день проходил быстро. После обеда

возвращался домой, всегда нужна была помощь матери или какие-то задания, а

вечером шёл встречаться с Ириной. Сегодняшний день мало чем отличался от

любого другого. - Собрался? - Бронислав зашёл за Богданом и стоял в дверях его

дома, поздоровавшись с его родителями и младшими сёстрами и братьями. Всего

их было семь человек, они визжали, дрались и перебивали друг друга, пока не

появлялась мать Богдана - дородная женщина, - не издавала громогласное «Ааа-сь»,

и все затихали, как мыши, даже Бронислав пугался этого грозного не то рыка, не то

шипения. Отец Богдана всегда был в отъездах, его Бронислав видел редко,

невысокий, сухопарый мужичок, с вечно торчащей беломориной между зубами,

готовой шуткой на все случаи жизни и примесью восточной крови. В этом

Бронислав не разбирался, калмыка от казаха отличить не мог, а может и китаец, кто

знает. Разговаривал он исключительно матом, сюда его жизнь забросила прямиком

из станицы Ростовской области, так что, если и были там восточные корни, то

вымылись русской водочкой и сквернословием. - Пошли, - вышмыгнул в дверь

Богдан, на ходу поправив колготки маленькой сестрёнке, едва ли трёх лет. - Весело

у тебя, - заметил Бронислав. - Повеситься можно от веселья, - буркнул дружок. -

Ушёл бы в общагу, да матери помощь нужна, опять, похоже... и когда остановятся? -

сплюнул. - Женюсь когда, детей у меня вообще не будет. - Это, как? - усмехнулся

Бронислав. - Залетит всё равно. - Да так, аборты пусть делает, я этими детьми сыт

по горло, - провёл торцом ладони у шеи. - Рожают и рожают, блевать охота, как

подумаю... - он скривился и перевёл тему. Бронислав согласился, если до конца не

понимая друга, то поддерживая, да и разговаривать о подобном не хотелось.

Сегодня его с Богданом пригласили в гости. В общаге от училища, где жила Ирина,

на вахте была тётка Глаша, дежурила она всегда без воспитателя и позволяла

«молодёжи посидеть». Правда, после одиннадцати вечера она стучала во все

комнаты, где загостились парни, и выпроваживала, как бы ни уговаривали её и ни

пытались подкупить. - Повезло тебе с Ириной, - прошептал Богдан, когда она

вышла на общую кухню в конце длинного коридора. Вторая подружка, для Богдана,

ещё не пришла, а соседки не было. Ирина сказала, подселили новенькую, с первого

курса, и она обещала погулять где-нибудь эти несколько часов. Никто не был

против компании, но, по словам Ирины, девчонка была совсем маленькая, так что,

лучше ей держаться подальше от «взрослых». - Ага, - подтвердил Бронислав. - Отец

- первый секретарь обкома, - проговорил дружок. - Поднимешься, если правильно

раскинешь карты. - Какие карты? - отмахнулся. - Ирка - она хорошая, без

секретарей. - Если женишься, - посмотрел на друга, как на идиота, и продолжил. -

Хорошая, конечно, красивая даже, а с отцом в комплекте ещё лучше. - Да отстань

ты, - отмахнулся, как от надоедливой мухи. - Слушай, а что она в этой дыре

забыла? - Потом в медицинский институт пойдёт, после училища, говорит, проще

поступить, в Москву хочет или тут, в области, а училище только здесь и в Ленинске.

- Ясно, - только и успел проговорить Богдан, как в комнату влетала Ирина, неся

большое блюдо с пельменями, а за ней подружка, рыженькая Милана, с тарелкой

жареного хлеба и горячим чайником в руках. - Будем пировать! - объявила Ирина

после знакомства Богдана с Миланой. Они хорошо проводили время, было уже

почти десять, когда раздался гром, и тут же с грохотом ливануло за окном, стуча по

стёклам и железному карнизу. - Как домой добираться будешь? - обеспокоилась

Ирина, придвинувшись ближе к Брониславу, прижавшись плотней. - Доберусь, -

довольно проговорил Бронислав, он был больше занят мыслями о тепле Ирины, её

груди, которой она касалась его тела, он плотней прижал к себе Ирину и обнял