Уютный коттедж в Ирландии

– Я привык, что люди обычно лезут с вопросами, допытываются о всяких пустяках. – Конор возвел глаза к потолку. – В каждом долбаном интервью у меня выспрашивали о любовных делах. Намекни я, что кто-то есть, – и все, сплетен не оберешься. И чем более знаменитым я становился, тем больше на меня наседали. – Он поежился. – Бедный богатенький мальчик, да? Плачется, как тяжко быть знаменитым. Вот потому я с этим и завязал.

Ханна нахмурилась. Что-то от нее ускользало.

– Что ты имеешь в виду?

– Что, если, образно говоря, не выносишь жару – выметайся с кухни.

– Настолько плохо было?

– Да нет. Я был на коне. Наслаждался вниманием. Что хотел, то и делал. – Он ухмыльнулся. – Положа руку на сердце, я тогда стал высокомерным говнюком. Но мама эту дурь из меня быстро выбила. Тогда я угомонился. Нашел прекрасную девушку. Действительно, прекрасную. Полли Дейвентри. Может, ты о ней слышала.

Ханна кивнула, вспомнив разговор с Иззи.

– Теперь все в прошлом, мы расстались. Но она восходящая звезда и когда-нибудь станет заслуженной преемницей Адрианны Бирн.

В голосе Конора прозвучала неподдельная горечь, и Ханна взглянула на него с недоумением.

– Я вижу, что за этим что-то кроется, но ты упорно отшучиваешься.

– Серьезно? Выкладываю свои горести – и выставляю себя идиотом, – фыркнул Конор. – По-другому бы и не получилось, наверное.

– По мне, так все разумно, – отозвалась Ханна. При разговоре по душам исчезло чувство неловкости. Ее охватила радость оттого, что они держались по-дружески. Может, этого и достаточно? Надо полагать, ведь Конор принадлежал к совершенно другому миру.

– Полли была актрисой. Когда она выиграла в Англии кулинарный конкурс среди знаменитостей, они с ее агентом решили, что это надо раскручивать. И она быстро смекнула, что лучший способ стать новой Адрианной Бирн – это повторить ее путь и выйти замуж за члена семьи. Мы объявили о помолвке, но я понял, что меня попросту используют. Самоуверенно звучит, да? У нее был кто-то еще, но она не хотела шума, так что мы все решили очень цивилизованно. Она осталась здесь и стала последней маминой протеже. – Конор криво усмехнулся. – Полли жила здесь в фермерском домике.

У Ханны отвисла челюсть.

– Это… – На языке вертелось «жестоко».

– Да, но Полли была новой ученицей. А мама ничто так не любит, как возможность поведать всему миру о Киллоргэлли. Для нее это отличная реклама, ну а я просто рукой на все махнул.

– Но твоя мама же наверняка понимала, каково тебе! – У Ханны не укладывалось в голове, что Адрианна проявила такое равнодушие к собственному сыну. Ее собственная тетя, заменившая мать, встала бы за нее горой, как наседка за цыпленка.

Конор поднял голову и устремил взгляд в окно; Ханна видела, как напряглась его челюсть.

– Так или иначе, тут ничего не изменишь. Даже не знаю, с чего я так разоткровенничался.

– Потому что появилась такая возможность? – предположила Ханна.

– Типа того. У тебя нет обо мне предвзятого мнения, мне не нужно оправдываться, да и ум у тебя острый. Как нож. Всегда доберешься до сути через шелуху.

Почему-то сравнение с его излюбленным инструментом прозвучало как комплимент.

– Ну а теперь не могла бы ты поставить чайник и сварганить бульон?

И он подтолкнул к ней бульонный кубик, обернутый в фольгу.

– Серьезно? – Ханна подхватила кубик. – А я-то думала, надо говяжьи косточки подрумянивать, ну и вся прочая фигня.

– Иногда хватит и кубика. – И Конор подмигнул ей.

– Слава богу, – вырвалось у Ханны так искренне, что он улыбнулся.

Глава шестнадцатая

Остаток недели прошел на дружеской ноте. И хвала небесам, поскольку от Конора просто некуда было деваться: днем он работал на кухне, вечером сидел в коттедже.

У него оказался неистощимый запас баек про жизнь в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, а заодно и про выходки знаменитостей, причем рассказывал он все с юмором. И хотя Ханна теперь явственно видела, что Конор куда более приземленный, чем она думала поначалу, все равно изо всех сил старалась держать дистанцию. А это с каждым днем становилось сложнее и сложнее. Навязчиво преследовала одна и та же мысль: а если между ними опять что-то будет, к чему это приведет? К разбитому сердцу? Спасибо, не надо.

Однажды вечером она вернулась с ужина в фермерском доме и застала Конора за ворохом бумаг. Ханну заело любопытство: как бы взглянуть, что там, но чтобы он не заметил?

– Ты то ли устал, то ли злишься, – заметила она.

– Просто завис кое над чем. Хотел кухню расширить, но теперь не разберусь, понадобится подъемный кран или обойдемся.

– О-о, – только и вымолвила Ханна.

Он оторвал взгляд от бумаг.

– Вот, взгляни.

Ханна подошла к нему.

– Впечатляет.

– Будет впечатлять, когда закончу. Смотри, здесь кухня.

Ханну поразила страсть в его голосе.

– Здесь будет бар, только двухуровневый. С мойкой, чтобы тому, кто работает, не приходилось поворачиваться спиной к гостям.

Ханна кивнула.

– Хорошая мысль. Обычно, когда что-то моешь, будто невидимкой становишься.

– Вот именно, но раз ты хозяйка, ты должна быть в центре внимания.

– Не уверена, – пробормотала Ханна.