Уха из петуха

Впереди на тропинке в поредевшем мареве тумана действительно проступила знакомая фигура, и хоть ни самого лица Лилии, ни его выражения Сергей разглядеть еще не мог, но все равно сбился с шага, застигнутый врасплох запрещенным ударом под дых от окончательно распоясавшейся в последнее время нижней чакры. Она, эта самая чакра, и до минувшей ночи с завидным постоянством забивала на тормозящие директивы от разума, взывающего к совести и нудящего о принципах поведения подобающих цивилизованной особи мужского пола, а сейчас и вовсе перешла к активному мятежу, захватывая позорно капитулирующее без малейшего сопротивления сознание и бессовестно топя его в неуправляемом бурном потоке видений и ощущений. Сердце суматошно заскакало, как обожравшийся белены сбрендивший заяц, кожа взмокла и вспыхнула, напоминая о каждом месте, где ее касались руки и губы Лилии, поясница, пах и бедра обернулись свинцовыми горячими пластинами, страдая и изощренно наслаждаясь одновременно от внезапной тянущей судороги-воспоминания о моменте потрясающего финала, пережитого, казалось, вот только что. Сергей гулко сглотнул, невольно шевеля языком в пересохшем рту в поисках снесшего ему крышу солоновато-сладкого вкуса этой поразительной женщины, которым он упивался еще так бесконечно недостаточно, а руки рефлекторно сжались в кулаки, жаждая снова гладить и стискивать роскошные изгибы, какими его одарили так щедро и что ускользнули из его загребущих конечностей безжалостно быстро.

— Мам, а дядя Сережа нам с баб Надей помогать будет, — радостно сообщил Тоха и понесся вперед, а Сергей дернулся, возвращаясь на землю из своих грез, чрезвычайно далеких от пристойности.

Твою же дивизию, он ведь чуть не ломанулся вперед и не сгреб Лилию прямо на глазах у пацана, о присутствии которого тупо забыл в ту же секунду, когда увидел очертания вожделенного силуэта. Вот это была бы картина маслом. Совсем ум за разум зашел. Небось, засопел тут как паровоз, удивляя мальчишку, такое только глухой бы не услышал. Уши мгновенно вспыхнули, щеки заполыхали, в затылке резко зачесалось, а мозги вскипели от смущения, и все, что он смог произнести, это неразборчивое "Добрутро". При этом сколько Сергей ни пытался отвести глаза от Лилии, на лице и шее которой заметил стремительно разливающийся румянец — отражение собственного состояния, сделать это не удавалось хоть разбейся. Чувствовал себя полным дурачиной с бегущей на лбу строкой "Внимание. У нас был секс, и я хочу еще вотпрямсчаз" и продолжал пялиться, не отрываясь, глупея, смущаясь и заводясь с каждой секундой все больше.

— Доброе утро, Сере… гей Михайлович, — пробормотала Лилия, краснея еще сильнее и настороженно косясь на сына. — Не спится вам? Опять Питбуль помешал?

— Мне так сегодня спалось… как никогда в жизни, — ляпнул он сдуру, делая ситуацию еще более неловкой, если это вообще возможно.

— В самом деле? — уже едва слышно прошептала женщина, мазнув по нему коротким, чуть встревоженным взглядом, будто ожидала, что он сейчас признается, что все это не более чем шутка.

— Да я хотел бы до конца жизни только так и… спать, — совершенно искренне выпалил Сергей, дико желая поцеловать и стереть любое сомнение женщины в том, что она его наизнанку почти вывернула этой ночью.

"Думай что несешь, — вскинулся дебил. — Ты тут в отпуске, а не на ПМЖ"

— Пойдем, дядь Сережа, солнце подымется, жарища будет, много не наработаешь, — дернул его за рукав Антоха, явно недоумевающий от того, что взрослые застряли на месте и спотыкаются в совершенно простых словах, будто как говорить нормально позабыли.

— Да, точно, идите. А я… — почти обрадовалась Лилия, но тут же запнулась, столкнувшись с откровенно жаждущим вопрошающим взглядом Сергея. — На работу мне надо. Увидимся попозже.

И проскользнула мимо Сергея, омыв его своим неповторимым ароматом, от которого снова поплыло в голове, торопливо зашагала в сторону дома. А он стоял и глядел ей вслед, ощущая, как его сердце словно щенок-потеряшка поскакало ей вслед по кочкам узкой тропинки, пока его не окликнул Антоха.

ГЛАВА 27 сенокосная, в которой главный герой проникается величайшим почтением к крестьянскому труду и собирается на романтическое свидание

— Пришел-таки, — одобрительно улыбнулась старшая Апраксина. — Смори-ка, и косить умеешь?

— Ну, не то чтобы умею, но дед когда-то показывал. Только лет с тех пор прошло немало, могу и не вспомнить, — кинул "толькобыотказалась, толькобыотказалась, толькобыотказалась" взгляд на опирающуюся на свое грозное оружие соседку Сергей.

— А ты смори сюды: держи ее вот так вот, правой за пупок…

— Какой пупок?

— У меня черемуховый, люблю черемуху, а у Лильки, у той — ивовый.

"Э-э-э, вы точно на одном языке беседу ведете?" — почесал репу дебил.