Уходящее поколение

«Дорогой Костя!

От твоего письма и романа так сильно повеяло нашей молодостью, что у меня кружится голова и текут слезы! Не знаю, как тебе, а мне никогда после не жилось так легко и беззаботно, как тогда в Пензе, и друзей ближе тебя у меня никогда не было. Я считал, что утерял тебя навсегда, лет двадцать ни слуху ни духу, а время сам знаешь какое, войну пережили страшную, она и здесь к нам подбиралась, на севере. Я с тех пор, как ты у меня был, перевелся в другое место, переписка с тобой оборвалась…

Реалку и охоту нашу с тобой ты описал прекрасно, хотя и не точно, — на то художники, чтобы примысливать что-нибудь. Честно сказать, ты выделялся разными способностями, но что ты сделаешься писателем, я не предполагал.

С горестным чувством я узнал от тебя об Олиной смерти. Вот была девушка-герой! Как сейчас вижу ее в пестрой косынке рядом с тобой в колонне добровольцев весной 1919 года. За тебя рад, что ты снова нашел подругу жизни, передай ей мой душевный привет.

Моя неразделенная любовь Соня во время войны пела в пензенской опере Людмилу, Татьяну, Княгиню в «Русалке» и другие первые партии. Ну а с Татьяной Ивановной, которую ты видел, когда приезжал на охоту, у нас теперь уже двое сыновей, старший радистом на Северном флоте, младший пошел по моей лесной специальности. По-человечески я доволен своей семьей да и в целом судьбой своей тоже. Работаю сейчас в заповеднике, делаем, между прочим, опыты содержания глухарей в вольерах. Приезжай, посмотришь! Возле заповедника есть кварталы, где разрешен отстрел, так что весной могли бы смотаться с тобой на ток, старину вспомнить.

А что, если списаться с Петей Сацердотовым да встретиться нам втроем в Москве? Болезни сердца я знаю, в нашем возрасте они то прихватят, то отпустят, это и со мной случается; а у них в Москве дочь, они давно ее не навещали.

Несколько лет тому назад я навестил Пензу (видел мельком Соню, постарела, как и все мы. Замуж вышла. В опере уже не поет, преподает пение) — и, ей-богу, многие улицы не узнал! Мою бывшую Поповку, впрочем, разыскал под горой на том же самом месте, она приметна (даже дом наш старый хоть и захирел, а стоит все там же!), а вот твою Малую Федоровку так и не нашел, все новыми домами застроено…

Примите там, в Москве, наши поздравления с первым полетом человека в космос! Молодец Юра Гагарин!..

(С Соней вспоминали старое, тебя, Юркины «Зори». Говорил-то больше я, она помалкивала и вдруг вздохнула и говорит: «Ах, Мечик, у нас тогда были идеалы!»)»