Украденная память

– На периферии мозга нет никаких пределов, – шелестел Прах, размахивая длинными тонкими руками. – Благодаря пустоте превращения могут совершаться бесконечно – помните об этом! Под воздействием суггестии – внушения – границы мозга расширяются до невероятных размеров и способны вместить столько измененной информации, сколько пожелает ваша фантазия. Милтон Эриксон открыл миру гипноз без введения пациента в состояние сна, то есть бесконтактный гипноз. Но можно пойти еще дальше. Можно манипулировать людьми на расстоянии, легким усилием мысли подчинять их своей воле. Причем делать это так, что у действующих в пьесе марионеток возникнет иллюзия самостоятельности принимаемых ими решений и выполняемых действий.

Дроздовской сегодня очень не хватало Праха.

Через год самолет, на котором Аристарх Прах летел в Канаду, исчез с радаров. Обломки его так и не нашли. Эксперты выдвинули версию, что авиалайнер попал в зону магнитной аномалии, а затем рухнул в океан. Но Наталье казалось, что она знает истинную причину... Просто Прах выполнил свою миссию в этом мире и вернулся в свой. Пепел к пеплу, прах к праху...

Дроздовская снова вздохнула и щелкнула пальцами. Секретарша встрепенулась, моргнула.

– Господи! – поморщилась она. – Я что, заснула? Голова-то как болит...

– У вас высокая температура. Очевидно, грипп. – Наталья поднялась с кресла и подошла к Ольге. Дотронулась рукой до ее лба: – Немедленно отправляйтесь домой и ложитесь в постель. Вы вся горите.

Оленька, пошатываясь, вышла из кабинета. Теперь ей точно не до Влада, к тому же она вряд ли о нем вспомнит. Плох тот кукольник, который не способен заставить зрителей забыть, что действующие в пьесе лица – всего лишь куклы-марионетки. Браво, Аристарх Прах!

Зазвонил телефон.

– Наталья Андреевна, голубушка, приветствую вас! – пророкотал в ухо раскатистый бас Михаила Порогова. – Спешу вас поблагодарить и выразить вам свое искреннее восхищение. Я обескуражен, просто потрясен! Нашу Лару словно подменили! Мистика! Честно говоря... – Порогов запнулся, кашлянул, – я вас побаиваюсь.

– Перестаньте, – усмехнулась Наталья. – Ничего мистического. Все в пределах нормы. Обычная реакция организма на соответствующую терапию.

– Но, знаете, уж слишком она стала покладистой. Это тоже нормально?

– Вполне. После курса групповых сеансов она постепенно вернется в свое прежнее состояние. Будет, правда, гораздо мягче. Ведь вся ее колкость – это наносное, как скорлупа. Попытка скрыться от жестокости окружающего мира. Сегодня она словно только что родившийся младенец, но по мере прохождения лечения снова обрастет защитной оболочкой. Я ясно объясняю?

Без стука распахнулась дверь, и на пороге появилась гостья. «Другая».

– Простите, – поспешно произнесла в трубку Дроздовская, не дождавшись ответа, – ко мне посетитель. До свидания.

Гостья проскользнула в глубь кабинета, плюхнулась за стол, на вращающееся кресло, оттолкнулась ногой и подкатилась к стеллажу с историями болезней. Наугад вытянула пластиковую папку.

– О-о-о! – расхохоталась она. – Интересно, интересно... Пациентка 42 лет, страдает психическим расстройством на сексуальной почве. И в чем же это проявляется?

– Прекрати паясничать! – Наталья вырвала папку из ее рук. – Это не для посторонних. Это конфиденциальная информация.

– Это я-то посторонняя? – притворно возмутилась гостья, вытащила сигареты и щелкнула золотой зажигалкой. – Дело есть. Собирайся.

– Да? – Дроздовская вскинула брови. – А ты не подумала о том, что у меня работа?

– Подождет твоя работа.

– И больные подождут?

– А куда они денутся? С ними твой муженек разберется. Особенно с этой, с сексуальным расстройством, – насмешливо бросила гостья.

– Так что тебе от меня надо? – зло спросила Наталья. Ее взбесило упоминание о муже. – У меня действительно нет времени.

– Ох, ты, боже мой, какие мы занятые! Времени на лучшую подругу не имеем. А подруге, между прочим, требуется помощь.

Наталья устало опустилась на диван, прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и досчитала до десяти – лучший способ успокоиться.

– Мы же вместе с тобой, дорогая, правда ведь? – ласково продолжила гостья, стряхивая пепел от сигареты прямо на пол. – У нас и радости, и горести – пополам. Забыла, милая?

– Это что, шантаж?

– Так, предупреждение. – «Другая» рывком поднялась с кресла. Так, что оно откатилось в сторону и с грохотом врезалось в стену. Подошла к окну, выглянула на улицу и затушила окурок в горшке с аспарагусом.

– Предупреждение? – фыркнула Наталья. – Не слишком ли много ты на себя берешь?

– Ни в коем случае! Я-то кто? Меня никто не знает. Я хорошо усвоила уроки Праха. Помнишь, как он говорил? Находясь на свету, нельзя ничего разглядеть в темноте. Пребывая же в темноте, увидишь все, что находится на свету. Отличная мысль! А ты у нас особа, широко известная в узких кругах. Может получиться некрасиво, если в прессу, например, просочится информация о твоих подвигах. Знаешь ведь, чем громче звук – тем звонче эхо. И не смотри на меня так, – угрожающе усмехнулась она, – на меня твои чары не действуют. Собирайся лучше, надо, чтобы ты на клиента глянула.