Украденная память

– Будьте добры сообщить баронету Дарси, – сказал я, подпустив в голос высокомерия, – что прибыли барон Эшкомб и леди Грейс.

Дворецкий не двинулся с места. Я понимал его сомнения: мы явились нежданными, пешком, без свиты и больше походили на разбойников, чем на аристократов. Я испугался, что он просто прогонит нас прочь. Однако осторожность победила: не так страшно впустить в дом вора, как оскорбить лорда.

– Прошу входить, – сказал дворецкий и впустил нас в тёплый дом.

В холле у меня перехватило дыхание. Он был длиной восемьдесят футов и высотой в три этажа. Роспись на стене под потолком изображала сцену убийства Юлия Цезаря. Сам потолок тоже был богато изукрашен – истинное окно в рай: херувимы и серафимы порхают среди белоснежных пушистых облаков, а над ними Господь восседает на своём сверкающем троне.

Пол был выложен чёрными и белыми каменными плитками. На стенах висели картины. Повсюду стояли скульптуры и бюсты. Лестницу из итальянского мрамора покрывал дорогой красный ковёр. Я изо всех сил старался не вертеть головой – поскольку барон Эшкомб, разумеется, не стал бы так делать.

Забрав наши плащи, дворецкий попросил нас с Салли подождать в гостиной. Том отправился в другую часть дома, предназначенную для слуг. Кроха, глазевшая по сторонам, словно попала в королевский дворец, пошла с ним. Я отдал ей Бриджит.

– Позаботьтесь, чтобы моего человека как следует накормили, – распорядился я. – Как можно лучше.

Том глянул на меня с благодарностью.

– Разумеется, милорд, – кивнул дворецкий и, оставив нас в гостиной, пошёл за баронетом.

Он должен был принести нам закуски, но не сделал этого. Очевидно, мы с дворецким баронета Дарси могли бы посоревноваться в дурных манерах. Я раздумывал: стал бы барон Эшкомб его за это наказывать, и тут увидел изогнутую бровь Салли.

– Ты не заигрался? – прошептала она.

– Я просто пытаюсь выглядеть аристократом, – сказал я, чувствуя, как полыхают щёки.

Мы ждали, разглядывая комнату и восхищаясь её убранством: великолепные картины, восточные ковры, серебряные безделушки и стулья, обитые бархатом. Однако ожидание затягивалось, и я начал думать, что это уже выходит за рамки обычной невежливости. Баронетство было самым низким титулом в Англии. Баронеты даже не принадлежали к пэрству. По сути дела, они недалеко ушли от простолюдинов, стояли чуть выше рыцарей, и к ним обращались «сэр», а не «милорд».

Я начал нервничать. Что случилось?.. И тут появился баронет. Я сразу понял причину задержки: этот человек едва мог ходить. Его круглое лицо – бледное и покрытое капельками пота – кривилось от боли всякий раз, когда баронет наступал на правую ногу. Он старался делать это как можно реже, тем более что его поддерживал другой мужчина – высокий, крепкий и хорошо одетый, с длинными вьющимися чёрными волосами. Дарси опирался на него словно на костыль.

Баронет улыбнулся сквозь гримасу боли.

– Добро пожаловать, барон, – произнёс он густым глубоким голосом. – Рад приветствовать вас в…

Он замолк и остановился, тяжело опираясь на своего спутника. Обвёл взглядом комнату.

– Простите, миледи, – сказал он Салли, – но где же барон?

Неужто мой гейс сделал меня невидимым.

– Я здесь, – проговорил я.

Дарси посмотрел на меня и нахмурился:

– Вы не барон Эшкомб.

Глава 27

Мы с Салли застыли на месте. Если откроется, что мы только прикидываемся аристократами, нас всех ждёт виселица.

«Нет, – подумал я. – Ведь это притворство допустил сам король! И лорд Эшкомб может за меня поручиться».

Правда, поручительства лорда Эшкомба придётся ждать по меньшей мере две недели. Если баронет Дарси решит взять правосудие в свои руки, то…

Я знал, что мольбы о пощаде не помогут. А правда так странна, что в неё никто не поверит. Нет, пожалуй, единственный выход – переть напролом.

– Простите, в каком это смысле?

Мой тон смутил Дарси.

– Молодой сэр… барон Эшкомб – соратник короля. Мы встречались с ним.

Теперь я понял. Сердце перестало бешено колотиться. И я ответил баронету то, что рассказала мне Салли:

– Вы имеете в виду моего деда, Ричарда Эшкомба. Теперь он маркиз. Я унаследовал титул прошедшим летом.

– О! – Баронет покраснел как помидор. – О боже мой. Простите. Я не знал об этом…

– Ничего страшного, – сказал я.

И, по правде сказать, я был рад, что Дарси допустил такую ошибку. В будущем он поостережётся подвергать сомнению мои слова, даже если я скажу или сделаю что-нибудь не так. Вдобавок теперь он гораздо охотнее поможет мне.

Между тем сейчас Дарси явно больше нуждался в помощи, нежели я. Он снова побледнел – и не потому, что ему было стыдно.

– С вами всё в порядке? – спросил я.

– Да-да. – Он попытался улыбнуться, но улыбка более походила на гримасу боли. – Просто небольшая проблема с ногой. Лёгкая подагра.

Я ответил, не задумываясь:

– Нужно снять ботинок. Прикажите слугам принести лимонный сок. Добавьте туда ложку соды и выпейте. А если у вас есть эпсомская соль – растворите в воде и опустите в неё ногу.

Дарси заметно удивился:

– Боже мой, барон. Вы много знаете о лечении подагры!

– Э…

Салли пришла мне на помощь: