Украденная служанка

Дверь в комнату Мэй резко распахнулась. Словно в ответ на мои мысли к нам ворвался мой муж в наскоро накинутой рубашке и свободных штанах. Увидев меня, сидящую на кровати, он словно закаменел, и только в глазах отражалось видимое облегчение.

— Уильям! — Я встала, подошла вплотную к мужу и заглянула в лицо, положив ладони ему на грудь. — Что случилось?

— Я думал… К дьяволу. — Лорд Бестерн запустил пятерню в растрепанные волосы, будто злился на собственную несдержанность. — Света, я рад, что ты в безопасности.

— Что со мной может произойти?

— Девочка моя, — шепнул он мне в волосы над ухом. — Лучше я буду излишне беспокоиться, чем потом корить себя за беспечность.

Мэй смутилась и отвернулась, чтобы не мешать разговору супругов. А мне хоть и было немного стыдно за то, что заставила мужа волноваться, но в то же время радостно видеть, что небезразлична ему.

— Я хочу показать Мэй портрет леди Инессы.

— Давай сделаем так, — серьезно выслушал муж мое предложение. — Выставим несколько работ Пруденс и спросим, какой портрет покажется Мэй знакомым.

В словах Уильяма был резон. Мы подождали, пока он на скорую руку приведет себя в презентабельный вид, и спустились вместе в мастерскую. Лорд Бестерн вошел первым, а через несколько минут поманил Мэй и меня за собой.

На нас смотрела целая галерея женщин. Я с интересом рассматривала портреты, увлеченная судьбой, увиденной для них Пруденс. Тут были матери с младенцами на руках, строгие эмбии в закрытых платьях, стареющие матроны с излишними украшениями в волосах. Посмотреть было на что, а учитывая, что лорд Бестерн, видимо, был знаком с героинями предсказаний в лицо, Пруденс предоставила брату неплохой материал для лавирования в дворцовой жизни.

Я настолько отвлеклась, что не сразу увидела, как Мэй замерла перед портретом леди Инессы, глядя на него с жутким выражением лица.

— Я все вспомнила, — сказала она тонким голоском. — Как я могла забыть?

Мэй повернулась ко мне и торопливо заговорила:

— Я осталась в тот день в мастерской одна, работала над кружевом. Очень кропотливая работа, со множеством вставок, но срочная. Госпожа Веллсбери обещала дать выходной и надбавку, я надеялась выйти в город… — Мэй накрыла руками заалевшие щеки. — Леди Лайвдейс неожиданно постучалась в дверь и потребовала получить кружево прямо сейчас. Я пыталась объяснить, что не уполномочена рассчитываться в отсутствие госпожи Веллсбери, но леди Лайвдейс настаивала и говорила, что желает посмотреть на работу. Я не посмела отказать: нельзя вызывать недовольство такой важной клиентки. Она осталась довольна работой, долго примеряла, кружилась по комнате. А потом… Я успела обернуться, увидела тяжелый канделябр. Мой глаз! Так больно, так страшно. Я кричала, но никто не пришел. Она оставила меня умирать, а обнаружили меня в другом месте. Не понимаю, за что? Не понимаю…

— Тише, тише…

Я обняла подругу, муж хмуро наблюдал со стороны, я заметила, как его рука сжалась в кулак.

Тело Мэй в моих объятиях закаменело, затем она откинула голову и принялась биться в судорогах.

— Что за черт? — воскликнул муж.

Я скинула халат с плеч, свернула его в рулон и подложила под затылок Мэй, чтобы голова не ударялась о доски пола. Во рту подруги пузырилась слюна, глаз закатился, шрам побледнел, рыжие кудряшки разметались. Муж присел рядом и помог расчистить пол, чтобы Мэй не причинила себе вреда. В мастерскую заглянула сиделка Пруденс, увидела припадок и в испуге прижала ладонь ко рту. Бестерн услал ее за стаканом воды.

Мэй обмякла, словно ее тело покинула одержимость. Она осталась лежать с закрытыми глазами, раскинув худые руки. Муж поднял ее за плечи и под колени, легко, как пушинку, понес вверх по лестнице обратно в комнату. Мой халат был испачкан, я скомкала его в руках и последовала за мужем.

По дороге я встретила заспанную Роуз. Она мигом умчалась за запасной одеждой — не дело хозяйке разгуливать по дому в одной ночной рубашке. Встретилась и свекровь, она неодобрительно поджала губы и обратилась к сыну:

— Уильям, почему твоя жена забывает о приличиях?

Хотелось ответить, что говорить о человеке в третьем лице, когда он находится на расстоянии вздоха, тоже не очень-то красиво.

Лорд Бестерн глубоко вздохнул и тихо спросил с почтением сына, у которого заканчивается терпение:

— Как спалось, матушка? Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь? Видишь ли, моя возлюбленная жена с раннего утра помогает занемогшей подруге.

— Я наслышана о ее смехотворных попытках сделать вид, будто она разбирается в лекарствах. Благородной леди сперва стоит научиться не позорить мужа в обществе.

Я внутренне сжалась от неодобрения в голосе свекрови, напоминание о провале на балу все еще было слишком болезненным.

— Она всего лишь проявляет радушие к новообретенному роду. Думаю, нам следует поощрять такое похвальное устремление, свидетельствующее о чистом и благородном сердце.