Украденная служанка

«Возлюбленная моя!

Напрасны старания изгнать тебя из моего сердца. Две недели с любимой — вот все, что подарила судьба. Света, не проходит и дня, чтобы я не вспоминал тебя, полный сожалений о прошлом, охваченный желанием ощутить вновь вкус сладких губ. Неужели я одинок в стремлении к тебе, Света?

Ты, наверное, давно позабыла меня, подпав под чары укравшего тебя человека.

Но если я ошибся, если все еще дорог тебе, умоляю лишь об одном — удели мне один вечер. Позволь увидеть тебя, поговорить без лишних глаз. Ради тебя я покинул дворец и буду ждать у качелей в парке особняка всю ночь до рассвета.

Прошу, Света, даже если я безразличен тебе — отпусти меня. Скажи слова прощания в лицо.

С любовью,

Энтони»

.

Я отбросила письмо в сторону, искренне желая отмотать время назад и никогда его не получать. Потом, опомнившись, сложила бумагу в плотный квадратик и спрятала на груди.

Меня жгло едкое чувство вины, в голове шумело от нахлынувшей тоски. Среди водоворота последних событий об Энтони я даже не вспоминала. Было стыдно, как в детстве, когда мама ловила на лжи.

Вспомнив об Энтони, я внутренне сжалась. Как можно быть такой неосторожной? Так больно осознавать, что подвела его. Насколько легче было бы бремя совести, если бы принц забыл о служанке и утешился в объятиях очередной красавицы. Я стыдилась собственного счастья с мужем, в то время как Энтони остался верен своим обещаниям.

Я закрыла ладонями лицо. Болело сердце, и застилали глаза невыплаканные слезы. Во рту ощущался горький привкус разочарования. Я достала плотный квадратик и развернула его, перечитывая искренние признания на листе, намеренно давая им ранить меня и надеясь тем самым искупить боль принца.

— Прости меня, — прошептала я еле слышно. — Я недостаточно любила тебя.

Энтони прав, с моей стороны малодушно уйти, не попрощавшись. Я обязана посмотреть принцу в глаза, честно принять на совесть тяжесть предательства.

Я подошла к окну, невидяще посмотрела на зимний сад, простирающий к темно-синему небу голые ветви. Здравый смысл холодно сообщил, что замужние женщины не ходят ночью на свидания с бывшими любовниками, даже если намереваются только попрощаться. Я закрыла глаза, комкая в руках письмо.

Приняв решение, я бросила бумагу в камин и вернулась к счетам за оборудование лаборатории, стараясь отвлечься от гложущего сомнения.

Вечер прошел как в тумане. Муж долго не возвращался, и я решила воспользоваться этим, чтобы поговорить с Мэй и попросить ее об одолжении.

— Принц Энтони мерзнет под окнами особняка? — прижав ладошку ко рту, чтобы скрыть смех, заметила Мэй.

— Допустим, как алхимик он никогда не мерзнет, — пробормотала я. — Сейчас не время для смеха, я чувствую себя ужасно. Двойной предательницей. Сначала вышла замуж за другого, а потом и вовсе забыла принца.

— Значит, не судьба, — пожала плечами Мэй. — Принцу стоит смириться, а не просить о встрече с замужней дамой. У Энтони был шанс завоевать твое сердце, он его упустил, пусть с мужеством переносит последствие собственных решений.

— Я не пойду на встречу, — твердо сказала я. — Но также не могу позволить Энтони простоять всю ночь в неизвестности. К тому же он прав, нам нужно забыть всю эту историю и больше никогда к ней не возвращаться.

— Лисабель, не ходи никуда, у меня дурное предчувствие… — гладя меня по руке, попросила Мэй.

— Могла бы ты… Я хотела тебя попросить…

— Ну же! Ты жена главы рода, умей высказать свои желания!

— Мэй, умоляю, пойди ты! Скажи Энтони, что я прошу прощения от всего сердца. Ему лучше забыть меня, потому что, — последние слова я пробормотала под нос, — я люблю Уильяма Бестерна.

— Можешь не замалчивать эту часть, она ясна всем, кто имеет возможность лицезреть вас в одной комнате.

— И все же я чувствую себя виноватой в том, что так легко ушла влюбленность к принцу.

— Лисабель, запомни: когда любовь уходит, это не всегда потеря, а иногда — великое благо. Если сердечко приказало бежать из королевских покоев, тебе стоит к нему прислушаться.

Мэй встала, подошла к шкафу за верхней одеждой. Накинула плащ, укуталась в шерстяной платок, на голову надела пушистую шапку, сшитую специально так, чтобы закрывать шрам на глазу.

Мы пригласили для Мэй лучшего лекаря, но даже он не смог восстановить глаз или разгладить кожу. Сказал, что все давно зажило и изменить ничего нельзя.