Украденное дитя

Фрида сама не заметила, как оказалась рядом. Зато как отвесила ему пощёчину — очень даже. И это доставило ей большое удовольствие.

— Вы ничего не знаете и не понимаете, сэр. И я всё ещё могу вышвырнуть вас из…

Она не договорила: Тобайес схватил её за плечи и впился ей в губы.

Ни жива, ни мертва стояла за спиной полукровки служанка, а Фрида, почувствовав вдруг знакомый травяной запах пополам с дымом, не могла… Не могла… Не…

С ней что-то странное творилось: возможность поцелуя с бароном выворачивала наизнанку, поцелуй с императором вызвал чувство гадливости, а еле знакомому, в высшей степени странному полукровке она отвечала сама, и поцелуй всё длился и длился — начавшись как укус, он превратился в нежный, бесконечно приятный… Так целуются давно знакомые любовники или муж с женой…

Тобайес, наконец, отстранился. Он обхватил её лицо и смотрел так… так… Фрида не могла оторваться от его глаз, в которых не было ни гнева, ни злости — только что-то бесконечно знакомое. И когда Тобайес вдруг улыбнулся, несмело, ломко, словно сквозь маску, она выдохнула:

— Эш?

Он вздрогнул и уронил руки. А Фрида почувствовала, как заливается краской. Боги, что это с ней?!

— П-простите… Я н-не… — Она отшатнулась. — Я не понимаю… Ради всех богов, простите меня, мистер Филч!

Тот отвернулся, и Фрида услышала в его голосе разочарование, когда он сказал:

— Всё в порядке, миледи. Мы все носим маски.

— Сэр, я не…

— Спокойной ночи, миледи.

Он ушёл, а Фрида ещё долго стояла посреди гостиной, глядя в стену и видя там Эша. У него было такое же разочарованное лицо. Боги!..

Эту ночь она почти не спала. Зато, поняв, что не уснёт, колдовала — так, немного, всего-то зелье варила. Ричард, умница, сделал из её комнаты секретный проход в подвал, где она разместила ведьмину кухню, и где ей никто бы не помешал. Той ночью Фрида, пытаясь забыться, этим воспользовалась. Она и так долго оттягивала — а давно пора узнать, чего это фейри так нынче разгулялись, и кто за этим стоит. Хотя бы попытаться. Прямой ответ Фрида бы не получила, но подсказку…

А Эш у себя в комнате мрачно жевал розы и тоже изо всех сил пытался успокоиться. У него также ничего не получалось.

Глава 14

— О, что за светлые холмы

В лазури голубой?

— Холмы небес, — ответил он,—

Где нам не быть с тобой.

— Скажи: какие там встают

Угрюмые хребты?

— То горы ада! — крикнул он,—

Где буду я — и ты!

«Демон-любовник», английская народная баллада,

Перевод С. Я. Маршака

Заклятье Фриде дала старуха-цветочница на крыльце храма Флоры. Она помахивала букетом и куталась в грязную шаль, из-под которой торчали только её седые космы да крючковатый нос. Моросил дождь, старуха нахохлилась, как мокрый воробей, и зыркала на прохожих — выходящая из храма Фрида поймала её взгляд и удивлённо остановилась. Уж больно старуха напоминала Кейт… Но зачем ведьме-полукровке тащиться в такую даль и терпеть мерзкую столичную погоду? Неужели пугать соседей надоело?

Лакей предупредительно открыл Фриде дверцу кареты и так ждал госпожу, согнувшись. Нетерпеливо поглядывал на хозяйку кучер, тоже мокрый — всё время провёл под дождём, пока герцогиня молилась. Это лакеи могли спрятаться под навесом у храма, а кучеру отлучаться было нельзя.

Впрочем, сейчас мокли все: и лакеи, и кучер, и Фрида. Ну и старуха, конечно, так и не опустившая взгляда. Расхваливать товар она не спешила — может, устала или вовсе была немой. У храма Флоры часто собирались калеки.

Фрида достала из сумочки горсть золотых монет и наклонилась к цветочнице.

— Возьмите, госпожа.

Старуха золоту не удивилась — только глаза алчно блеснули. И цветы Фриде она не дала:

— М-м-м, милочка, это много, слишком много за такую метёлку. — Она потрясла мокрым букетом незабудок прямо перед носом у Фриды, обрызгав ей лицо. — Хошь, я тебе лучше погадаю?

— Спасибо, госпожа, не нужно. — Фрида выпрямилась. Гадальщиков она не любила — ясновидящие встречались среди полукровок, но редко, и счастливыми дар их не делал. Фрида ещё в детстве наслушалась историй о том, что бывает с человеком, узнавшим своё будущее. Спасибо, своё она построит сама, а не узнает у нищей гадалки на пороге храма.

Старуха скрипуче рассмеялась.

— Погодь, милочка! Тогда вот это возьми. Тебе пригодится, зуб даю.

Зуб Фрида не хотела, а мятый листок бумаги старуха ей всё-таки впихнула.

— Да смотри, намокнет, — буркнула старуха напоследок. — Дождит тут у вас…

Заслонившись от ветра, Фрида разгладила лист. «Найди врага своего» было написано на нём по-фейрийски. И дальше шло заклинание… Точнее, ингредиенты для зелья.

— Госпожа? — обернулась Фрида. — Простите, я не понимаю… Госпожа?

Старуха исчезла. На её месте сидел безногий старик и, заметив внимание леди, улыбнулся, сверкнув острыми белыми зубами.

— Ы-ы-ы!

Фрида отшатнулась, невольно подумав, что перед ней беспокойник. Нападать старик, конечно, не спешил, только тряс рваной шляпой, в которой что-то позванивало.

— У вас заклинание мокнет, миледи, — тихо сказал кто-то за спиной Фриды.

Герцогиня спохватилась, убрала листок в сумочку и обернулась.