Украденное лицо

А Луиза думает: это тоже было для них, это, это тоже.

– Мне нужно идти.

Рекс протискивается мимо них.

– Ой-ой, – вырывается у Хэла. Он смотрит на часы. – Между прочим, юная Луиза, – сообщает он, – вас ищет Лавиния. И она недовольна.

– Блин.

– Я сказал ей, что вы тут с Рексом.

– Блин, вот блин!

Площадь полна людей. Праздник закончился. Уличный музыкант что есть сил играет «Ах, я хочу жить».

Столько женщин в блестках, и никто из них не Лавиния.

– Шагай, шагай, Золушка, – произносит Хэл.

Луиза бежит.

Во время волн отходняка от шампанского, виски и кокаина Луиза думает о том же, что и всегда, только на этот раз мысли у нее яснее, отчетливее и реальнее.

Вот, вот так она все облажала. Теперь Лавиния ее ненавидит – Лавиния жутко разозлится – и у нее теперь нет денег, чтобы снять квартиру, у нее нет ключей, сдававший ей в поднаем уже вселился, поскольку квартира с фиксированной арендной платой в этом городе не станет пустовать и пять минут. И Луиза думает о боже, о боже, а еще хоть бы она не разозлилась, а еще я даже разрешу ей себя трахнуть, лишь бы, господи, только бы она не рассердилась.

У нее даже нет гребаных ключей.

Лавинии нигде нет. Ни на лестничной площадке, ни в ресторане «Гранд Тир», ни на балконе, ни в ложе, ни даже в оркестровой яме. Луиза четыре или пять раз пытается до нее дозвониться, но Лавиния выключила телефон, но отчего-то это заставляет Луизу звонить снова, хотя ее сразу перебрасывает на голосовую почту, потому что если и есть определение безумия, то это попытки повторяющегося действия вкупе с ожиданием различных результатов.

И Луиза изо всех сил пытается не паниковать, плакать или кричать, она старается сосредоточиться на следующих вероятных шагах, которые сможет предпринять: она может вернуться к квартире и ждать у звонка (а что, если Лавиния вообще не вернется домой? А что, если Лавиния уже дома и ее не впустит? А что, если входящие и выходящие соседи заметят ее и подумают, что она околачивается там, словно преступница, и вызовут полицию?).

Она могла бы позвонить подруге (у нее нет подруг). Она могла бы зайти на сайт знакомств и к кому-нибудь напроситься, но тогда ей придется объяснять старшему по смене в баре (о боже, у нее же смена), почему она явилась за стойку к бранчу в платье из тафты, делающем ее похожей на Ширли Темпл, поскольку все ее пожитки (одежда, чистое нижнее белье, лэптоп, который нужен ей для работы в «ГлаЗаме», блин, блин, еще и работа в «ГлаЗаме) находятся у Лавинии, которая сейчас на нее просто в ярости.

И тут она ее замечает.

Лавиния отключилась у края фонтана.

– Господи, Лавиния…

Луиза несется так быстро, что у нее слетает туфля, и она несет ее в руках, хромая через площадь.

– Господи боже!

У нее открыты глаза.

Луиза протягивает руки, чтобы ей помочь.

Лавиния так крепко в нее вцепляется, что тянет к земле.

– Ты где была? – Это рычание.

– Извини.

– Ты. Где. Блин. Была?

– Прости, надо было отлить.

– Ты меня бросила.

– Знаю. Прости.

– Ты была мне нужна.

– Прости.

– Я все для тебя делаю – все, блин. И ты меня бросила.

Лавиния так рыдает, что задыхается.

– Ты с ним была?

– Нет! В смысле… я выкурила сигарету… дала ему…

– Ты с ним трахнулась?

– Нет! Конечно, нет.

– Ты с ним трахнулась! Трахнулась, а потом вы надо мной ржали, оба, ржали за моей спиной!

– Да никогда в жизни!

А даже когда Луиза это говорит, она думает почти, почти. Даже когда она говорит это, она думает может быть.

– Какая же ты, блин, неблагодарная!

Лавиния садится прямо.

– После всего что еще тебе от меня нужно?

– Ты устала. – Луиза очень спокойна – Ты напилась. Ты устала. Вот и все. Тебе нужно домой.

– Я пустила тебя жить к себе в дом.

– Прошу тебя!

– Даю тебе… даю тебе, блин, шикарнейшее платье, покупаю тебе выпивку, отдаю тебе… отдаю тебе, блин, бесплатно свободную комнату, а ты даже не можешь высидеть со мной всю гребаную оперу?

– Все совсем не так.

Она не знает, забыла ли Лавиния о том, что трахала ее, или только хочет забыть, сделать вид, что ничего не случилось.

– Что тебе еще от меня нужно?

– Лавиния, я…

– Что, еще и наличку, да?

Лавиния швыряет сумочку.

Та попадает Луизе прямо в грудь.

Она даже не думает подхватить ее.

Сумочка со звоном падает на землю.

Не говоря ни слова, Луиза опускается на колени и поднимает сумочку.

Лавиния рыдает, она подбирает колени к груди и впивается зубами в ладонь, чтобы не закричать.

Луиза тихо смотрит на нее.

Луизе нельзя выходить из себя. Луизе нельзя злиться.

У Луизы нет ключей.

– Все хорошо, – говорит Луиза. – Все нормально. Нормально. Все хорошо. Я здесь. Все в порядке.

Вот в чем шутка: она врет.