Украденное лицо

– Вам как-нибудь обязательно нужно с ним познакомиться, – говорит Хэл Луизе, когда они собираются под портретами. – Вы бы ему очень понравились. Он обожает истории о пробившихся без чужой помощи. Он был великим собирателем подобных историй. В смысле – чужих историй, но все же. – Хэл широко улыбается. – Вам пойдет на пользу, юная Луиза, если вы собираетесь продолжать заниматься писательским ремеслом.

Афина бросает на Луизу многозначительный взгляд.

– Нет, ты только погляди, – бормочет она.

Она осушает бокал виски так, словно это рюмка.

– Неплохо тут у вас, Хэл.

– Знаю, – отвечает Хэл.

Все они очень много пьют. Пьют виски Хэла и виски Генри, а еще скотч, а потом джин, потому что чем больше они пьянеют, тем развязнее и неряшливее становятся, и хотя они не празднуют что-то конкретное, и хотя они не пьют, чтобы забыть что-то конкретное, они каким-то образом напиваются так, что Афина пробалтывается, что иногда выступает на сцене, и тут Хэл вскакивает на ноги.

– Вот откуда я тебя знаю, – широко улыбается он. – Блин… я же точно тебя узнал. Я видел твои сиськи.

Луиза ахает.

– В «МС», верно?

– Блин, нет, – отпирается Афина. – Я там больше не работаю. Эти козлы пытались развести меня на чаевых.

Она наливает себе еще.

Хэл смеется.

Рекс и Луиза тоже смеются.

В три часа ночи Хэл приносит стимулятор, чтобы они смогли продержаться до утра. Он показывает им все фотографии, которые он сделал телефоном на званых обедах, где он бывал – этикетки на бутылках с вином.

Ни одного человека. Одно вино.

– Собираюсь куда-нибудь пригласить Индию, – говорит он, ни к кому не обращаясь. – Думаю на следующей неделе пригласить ее в Майами. – Он задирает ноги на журнальный столик.

– Ты посмотри-ка, – замечает Рекс. – Серьезные отношения.

– Перестань, – отвечает Хэл. – Я никогда не хочу жениться. – Он растирает еще одну таблетку и втягивает ее через нос.

У него из носа начинает сочиться слизь. Он ее не вытирает.

– Ты знаешь, что мне нужно в жене?

Он поворачивается к Афине. Обнимает ее за плечи.

– Мы станем обсуждать утренние газеты, воспитание детей и больше ровным счетом ничего. Как тебе это?

Слизь по-прежнему очень медленно сочится у него из носа.

Рекс достает из нагрудного кармана носовой платок. Хэл не обращает на это внимания. Он раскуривает громадную кубинскую сигару и выпускает дым в лицо Луизе.

– А еще у нее должен быть аристократический нос. Апчерчи очень ревностно относятся к аристократическим носам. Жена Иеремии Апчерча – прекрасная женщина из семейства Хейвмейеров – отличалась изящнейшим вздернутым носиком. Поглядите! – Он машет сигарой в сторону портрета поменьше. – Над нами довлеет век евгеники.

Он подходит к стереосистеме. Ставит Вагнера. Это «Тристан и Изольда».

– Обожаю этот пассаж, – говорит он, и возможно, это от вина, от виски или от стимулятора, который они тянули через нос, но Луиза думает: все, что мы делаем, мы уже делали раньше.

Впервые Луизе почти скучно.

Нет ничего, ничего, думает Луиза, что не принадлежит ей.

Уже четыре часа.

– Блин, – вскидывается Хэл. – Блин! Все, блин, быстро заткнулись!

– Что тебе в задницу встряло? – Афина попыхивает сигарой Хэла.

– В Пекине три часа.

– Что?

– Три часа дня… Господи. – Хэл долго и демонстративно откашливается. – Надо по работе позвонить. – Он включает свой сотовый телефон. – Мой босс – Очень Большой Человек. Его зовут Октавий Идилуайлд.

Афина фыркает.

– Может, вы о нем слышали.

– Конечно, – отвечает Афина.

– Он живет между Нью-Йорком и Котсуорлдсом. У него коллекция винтажных автомобилей. Они с женой одногодки, представляете? – Он набирает номер. – Слушайте.

Луиза, Рекс и Афина сидят и слушают, как Хэл говорит с Октавием Идилуайлдом об электронных таблицах, и сначала Луиза думает, что у Хэла такое чувство юмора, и все они должны смеяться над тем, как Хэл играет Хэла. Но только когда проходят десять минут, а они все так же молча слушают, как пожилой рафинированный британец говорит по громкой связи о требованиях к соответствию, а Хэл и виду не подает, что скоро закончит разговор, Луиза понимает, что он вовсе не шутит.

– Не верьте Алексу Элайджесу с его выкладками, – говорит Хэл. – Он, блин, некомпетентен, и ему надо в этом убедиться, а не задирать нос.

Хэл им улыбается, подмигивает и показывает на телефон, словно все они должны ему аплодировать.

А они просто на него таращатся.

– Генри, – произносит Октавий Идилуайлд. – Выбирайте выражения.

– Нет ничего хуже гребаной некомпетентной мелкой сошки, – настаивает Хэл. – Вообще ничего.

Он снова подмигивает Луизе.

– Выбирайте выражения, Генри.

Хэл сбрасывает вызов.

– Вы только полюбуйтесь, – говорит Хэл. За окном занимается рассвет. – Вот такие люди… клянусь. – Он фыркает. – Не обращайте внимания. Я просто обычный служащий.

Он поворачивается к Афине.

– Я ничего не хочу в этой жизни, – заявляет он. – Разве это не здорово? – Кладет ей руку на колено. – Только красивую женщину, бокал хорошего виски и какой-нибудь немчуры по радио. Вот и все.

Рекс с Луизой переглядываются.