Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 3. Время беды

Формирования были отрезаны от снабжения (что потребовало привлечения военно-транспортной авиации; это привело к потере нескольких машин), связи, огневой поддержки, постоянно подвергались артиллерийским и миномётным обстрелам, несли огромные потери. В окружённых соединениях наблюдались дезертирство, переход бойцов недалекой границы — на территорию России. Ключевую роль в окружении группировки войск украинской армии сыграла высота Саур-Могила, вокруг которой неоднократно разворачивались бои.

Ликвидация «котла»

В конце июля и начале августа украинские военные обращались за помощью, в том числе медицинской, к российским пограничникам. Первый такой случай произошёл 27 июля: 40 военнослужащих 51-й механизированной бригады ВСУ перешли границу России в районе Изварино. В дальнейшем — границу перешли еще несколько групп: все они были впоследствии возвращены на Украину.

Часть подразделений — решили прорываться. Вот одно из описаний прорыва — из первых рук.

http://vpk-news.ru/articles/21467

«Это самый хреновый телефонный разговор в моей жизни. Петюня, Леша, Серега, Олег и остальные одесситы живы.

Очень много 200-х среди белгород-днестровских, могилев-подольских погранцов, как и у десантников из Николаева, из 24-ки. Это результат отхода наших с границы. За двое суток погибло и ранено столько, сколько за 42 дня пребывания на позициях не случилось. Многие остались там, в подсолнухах, на дорогах…

Операция по прикрытию границы с треском провалилась, принесла кучу жертв и минимум пользы. Сожжено 90 % техники всей группировки, положили головы сотни ребят…

С границы снялись все, кто уцелел: десантники, артиллеристы, мотострелки, пограничники и без какого-либо осмысленного плана шли «домой». По большому счету, никто выходом не руководил, ехали куда зря…

Выходили на технике, которая сто раз негодная: БТРы с дохлыми коробками передач. На газельках, УАЗах, шишигах. Повезло тем, кто был на УРАЛах, нормальных БТРах, КАМАЗах. Если глохла машина — сразу трупы и 300-е. По телефону пацаны плакали… Плакали от стыда, плакали по тем, кто там остался лежать в полях…, а забрать их, остановившись, означало — смерть.

Наши одесситы сильно с зенитчиками 24-ки сдружились…, последние погибли все. Я никогда не забуду того, когда валим на всех парах под огнем на убитой шишиге, а в подсолнухах торчит и машет рука, у тела нету ног, рядом горит «Газель». Колонна превратилась в хаос… у кого сильнее двигло — тот выигрывает и старается подобрать (на ходу) своих. Заглох БТР — бросают сразу, хватают свое «стрелковое», ждут следующую машину, запрыгивают… Кто эти полковники, кто послал нас вдоль границы выходить, наперед зная, что мы окажемся в ловушке.

На понтонной переправе нас били сепараторы минометами, там уже и мы трохи постреляли. Неплохо помяли ватников. Точно сказать не могу, но у нас где-то 300 машин в колонне было…, хрен знает, сколько осталось — половина примерно. Сейчас разбираемся.

Такие дела, котаны. Я хочу убивать».