Украина и соседи: историческая политика. 1987-2018

Интеллектуалы в обеих странах оказались под сильнейшим давлением общественного мнения, подогреваемого действиями и заявлениями праворадикальных сил и части ультрапатриотической интеллигенции. В риторике (и, соответственно, в том, что называют «исторической памятью») доминировал образ жертвы-поляка и убийцы — украинского националиста с мощным эмоциональным призывом «не забудем — не простим». Во многих костелах можно было обнаружить памятные таблички и плиты «жертвам преступлений ОУН — УПА» (инициатива «кресовых» товариществ). Противники примирения призывали отказаться от «политической корректности» и «псевдо»-уравнивания жертв с обеих сторон. Тиражи книг Эдварда Пруса и Виктора Полищука об УПА и ОУН, содержащие исключительно обвинительную риторику и соответственно подобранную фактографию, значительно превышали тиражи научных монографий, где давалась более взвешенная и разносторонняя картина украинско-польских отношений в межвоенный период.

Впрочем, после дискуссии о Едвабне часть польского общества была лучше подготовлена к восприятию взглядов, выходящих за рамки стандартного этнонационального восприятия истории, это продемонстрировали заявления и действия таких знаковых фигур, как Яцек Куронь или Адам Михник. В письме (февраль 2003 года) к Мирославу Мариновичу, участнику украинского диссидентского движения 1980-х и заметному публичному интеллектуалу, Яцек Куронь обратил внимание на то, что «ритм годовщин» выводит события из исторического контекста и серьезно искажает картину польско-украинских отношений. При этом он подчеркнул, что поляки на протяжении веков были более сильной, доминирующей стороной, которая полонизировала украинскую элиту и в XX веке по крайней мере дважды помешала Украине достичь независимости. «Мысль о том, что евангельские истины не касаются взаимоотношений между народами, является не христианской и противоречит духу Евангелия. Поэтому, — писал он М. Мариновичу, — я обращаюсь к Вам, уверен, не только от своего имени — и говорю: простите нас»[797]. Судя по всему, это была наиболее радикальная попытка призвать к примирению — большинство тех, кто поддерживал идею взаимного примирения, настаивали на взаимном покаянии. В открытом письме тридцати девяти украинских интеллектуалов идея коллективной ответственности отрицалась: «Мы убеждены, — говорилось в письме, — что принцип коллективной ответственности всего сообщества за деяния отдельных его членов не имеет под собой ни евангельской, ни общечеловеческой легитимации»[798].

Впрочем, здесь тоже не было полного единодушия: если философ и известный общественный деятель Мирослав Попович утверждал, что ответственность может быть лишь персональной, то львовский историк Ярослав Грицак придерживался мнения, согласно которому индивидуализация ответственности имеет смысл в юридической сфере, когда же речь идет о морали, ситуация выглядит иначе: «Выбор принадлежности к каждой группе связан с эмоциями, которые у нас эта группа вызывает. И если я эмоционально чувствую гордость за наилучшие и наиболее достойные деяния этой группы, почему я должен избегать моральной ответственности за ее грехи и преступления?»[799]

Следует учесть, что, как и в Польше, на Украине (в основном, конечно, в западных областях, для которых эта тема наиболее близка) преобладали совсем другие настроения. Даже часть интеллектуалов, явно несклонных к конфронтации по поводу событий на Волыни, отстаивала свою правду. Академик Ярослав Исаевич (1936–2010), человек вполне либеральных взглядов, осуждал однобокое освещение событий на Волыни в Польше, указывая на то, что на Волыни происходили и массовые убийства украинцев. По его мнению, польская сторона слишком настойчиво принуждала украинцев к покаянию[800]. Под впечатлением от дискуссий о событиях на Волыни 1943 года другой львовский историк старшего поколения, Ярослав Дашкевич (1926–2010), который в 1994 году выступал за безусловное осуждение украинского террора против польского мирного населения в 1943–1944 годах, в мае 2003-го заявил, что Польша из стратегического партнера превращается во врага[801].

Еще одна довольно часто высказываемая точка зрения была сформулирована в обращении Львовской областной организации Союза офицеров Украины к коллегам в Польше: предлагалось последовать совету папы римского Иоанна Павла Второго «забыть о взаимных обидах и стереотипах» и сделать все, чтобы ничего подобного не повторилось. Выяснение черных и белых страниц истории предлагалось передать историкам[802].