Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Как и при М. Грушевском, сегодня на Украину, теперь уже из диаспоры, перенеслись журналы, газеты, издательства, отнюдь не собирающиеся исповедовать правило, по которому в чужой монастырь не ходят со своим уставом. Как пример — поэт из Нью-Йорка Богдан Бойчук. Его, как и многих других представителей диаспоры, не устраивала литература Советской Украины, поэтому все они, по его словам, «писали не только для нас, но и для них, для Украины, и делали это совершенно сознательно»[79]. До возникновения суверенной Украины диаспора якобы одна несла ответственность за украинскую литературу, музыку, театр и искусство. Отныне эти обязанности должны были взять на себя украинские писатели, композиторы, театральные деятели, которых очень много, целые тысячи. Но они, по мнению Б. Бойчука, не выполняют в полной мере своей высокой миссии. А из этого следует логический вывод: диаспора и впредь должна помогать Украине.

За помощь, конечно, спасибо. Но в том, что касается украинского литературного языка, помогать надо не Украине, а диаспоре. Удивительно, что этого никак не поймут наши единокровные братья из-за океана. С энтузиазмом, достойным лучшего применения, они навязывают нам языковые формы конца ХІХ — начала ХХ века, которых давно уже нет и в самой Галичине.

В диаспорно-украинских изданиях, которые выходят на Украине, явочным порядком внедряются не только архаичные, зачастую иностранного происхождения лексемы — амбасада, кшталт, шпальта, терень, трафити, наразі, социяльний, тяглість, спільнота, відсоток, вояк, діяспора, радіюс, діялектика, — но и совершенно чуждые литературному языку фонетические и синтаксические формы.

Непривычны и невосприимчивы для слуха украинца окончания «и» в родительном падеже единственного числа существительных третьего склонения вместо употребляемого на Украине окончания «і». Например, радости, смерти, любови, вісти, ментальности и т. д. Аналогично воспринимается замена буквы «ф» буквой «т» в словах иностранного происхождения: катедра, Атон, Атанасій, Теодосій и пр. Со времен наших первых летописей на Руси эти и подобные им слова писались с буквой «ф». Какая насущная необходимость заставляет нас отказаться от собственных традиций? К тому же во многих случаях эта замена приведет к утрате смысла понятия. Напишите: Фрідріх, Фауст, Фаберже, или адаптированное украинское Федір с начальной буквой «Т» — и вы не узнаете этих привычных для нас имен.

Что уж говорить об искусственной букве «г», которой никогда не было в нашем алфавите. Теперь она ставится где надо и не надо. Как говорят на Украине, куда конь с копытом, туда и рак с клешней. За диаспорными изданиями потянулись и наши, наверное, считая, что таким способом они станут больше украинскими. И почему-то никто не принимает во внимание читателя, не интересуется его мнением, наконец, не задумывается над тем, что действующее сегодня правописание — обязательное на Украине, и отступать от него — значит свидетельствовать о неграмотности издания.

Несколько слов об истории нормирования украинского литературного языка. Этапным в этой истории было издание четырехтомного словаря украинского языка под редакцией Б. Гринченко в 1907-1909 годах, где использовался принцип фонетического правописания. В 1918-1919 годах И. Огиенко, А. Крымский и Е. Тимченко издали основные правила украинского правописания, а в 1928-1929 годах была попытка объединить галицкую и надднепровскую орфографию в единую. Тогда пришли к компромиссу: украинские по происхождению слова должны писаться по восточнославянским традициям правописания, а заимствованные — согласно западноукраинскому правописанию. Но такой симбиоз оказался недееспособным. Об этом предупреждал И. Огиенко, но тогда к нему не прислушались. «Наша литературная традиция, — писал И. Огиенко, — начинается памятниками ХІ века, в этих древних наших памятках скрывается в определенной мере ответ на вопрос, в какой именно форме употреблять нам чужие слова. ...Скажем, когда мы спокон веку писали Амвросий, Ирина, эфир, то какой же смысл менять эти извечные свои формы на латино-польские Амброзій, Ірина, етер. Когда мы еще в начале своего литературного языка чужие нам g, l, i все передавали через г, л, и и писали гигант, митрополит, Платон, то почему я должен теперь махнуть на все рукой, писать и произносить гігант, мітрополіт, Плятон[80].