Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Я беседую с Петром Петровичем в его скромной, уютной от обилия книг «келье» — так он называет свой кабинет на Владимирской в старом здании с табличкой «Отдел археологии Киева». На мой вопрос, что дает ему смелость защищать историческую правду во времена, когда она воспринимается как сепаратизм, он отвечает словами своего учителя — известного российского ученого Бориса Александровича Рыбакова: «Мне поздно бояться, устраивают ли мои научные выводы кого-то или нет». Говорит об этом со спокойной уверенностью и доброжелательной улыбкой. Он так не похож на своих экзальтированных оппонентов, что я не могу не спросить:

— Петр Петрович, Вы часом не благородных кровей будете? Что Вам известно о своем генеалогическом древе?

— Древом своим мы немножко занимались когда-то с братьями. И узнали, что род наш по линии матери происходит из двух казацких ветвей. Прабабушка моя, урожденная Якименко, была переяславской дворянкой, которая имела земли в селе Пристромы, что недалеко от Переяслава-Хмельницкого, откуда я родом. А прадед носил фамилию Хмельницкий. Но я не возвожу себя к Богдану, как один из наших президентов — к Калнышевскому. По линии отца мы тоже из казаков. В казацких сотнях брат нашел две фамилии Толочко, и в нашем селе эта фамилия числится уже с XVII века. Но это обрывочные сведения. С собственной родословной у меня гораздо хуже, чем с родословной Украины.

Когда Пушкин становится врагом

— Хорошо, давайте перейдем к нашей общей родословной. Но сперва хочу узнать Ваше мнение об инициативе перехода с кириллицы на латиницу, которую озвучил недавно министр иностранных дел Климкин. Если случится так, что инициативуподдержат законодательно, какими будут последствия для страны?

—Разговоры о латинице не новы. После обретения Украиной независимости латинские буквы время от времени появлялись в славянских словах на рекламных плакатах. Просто Климкин с радикальным простодушием, не свойственным профессиональным дипломатам, оформил мысль перехода на латиницу. Мне кажется, не следует воспринимать его инициативу всерьез. Впрочем, от нынешней политической элиты можно ожидать чего угодно.

Я недавно прочитал в Интернете донос мамы десятилетней школьницы на учительницу русского языка. Она жалуется, что ее бедную Маричку заставляют учить оригинальные строки из поэмы «Руслан и Людмила». Женщина негодует: «Та як вона сміє змушувати мою дитину вчити вірші, написані мовою ворога!»

Я задаю себе вопрос: это что же получается, Александр Сергеевич Пушкин — наш враг? Ведь это он создал литературный русский язык на основе церковнославянского языка, который пришел из Киева. И вот такие строки написал на этом языке, вложив их в уста Мазепы в поэме «Полтава»:

Без милой вольности и славы
Склоняли долго мы главы
Под покровительством Варшавы,
Под самовластием Москвы.
Но независимой державой
Украйне быть уже пора:
И знамя вольности кровавой
Я подымаю на Петра.

Не думаю, что Мазепа так красиво изъяснялся и был таким большим патриотом; более всего этот человек заботился о собственном благополучии. Но именно Пушкин, которого сегодня делают врагом, создал в своей поэме образ романтического героя Украины.

Помню, как четыре года назад власть и оппозиция дружно кричали о новом цивилизационном выборе. Я грешным делом думал тогда: наверное, эти люди чего-то не понимают. Ведь цивилизационный выбор сделал Владимир Святославич еще в Х столетии, и с тех пор мы нормально существуем в нем, создав собственную богатую культуру, литературу и язык. О каком еще выборе может идти речь? А потом я понял, что хотят переформатировать нашу ментальность, наше естество. Вот и заявление Климкина — из того же ряда.

— Но, с другой стороны, логика Климкина вроде бы ясна: коль Украина выбрала ориентацию на Запад, то и переход на латиницу, мол, закономерен. Вон и страны СНГ в этом направлении подтягиваются — Азербайджан давно перешел, Казахстан и Кыргызстан заявили о намерении провести реформу...