Из сказанного следует, что мы не должны исключать «племенной» этап в жизни восточных славян из эволюции их государственности, равно как и начинать политическую историю Древней Руси лишь с прихода варягов, что имеет место в наше время. И даже сопровождается поиском первой русской столицы где-то на севере восточнославянского мира — в Старой Ладоге или Новгороде. Это контрпродуктивное занятие как в научном, так и в общественно-политическом смысле. Мы в лучшем случае определим административно-политические средоточия отдельных восточнославянских межплеменных объединений. При этом, если не будем прибегать к насилию над источниками, придем к выводу, что все они в социальном плане явления одного порядка. Ни один существенно не старше другого и политически не значимее. Ладога и Новгород на севере — такие же локальные центры роста ранней государственности, как Киев и Искоростень на юге или Полоцк на северо-западе. И ни один из этих городов не может рассматриваться в 860-х годах как столица Руси.
Общая столица для всех восточных славян появилась тогда, когда север и юг восточнославянского мира объединились в общее государственное образование. Столицей в 882 году стал Киев, в котором утвердилась варяжская по происхождению княжеская династия. И хотя появление названия «Русская земля» в летописи приурочивается к началу царствования императора Михаила ІІІ[191]
, числа в ней положены не от княжения Рюрика или Аскольда, но от княжения Олега. «А от перваго лѣта Михаилова до первого лѣта Олгова, рускаго князя, лѣт 29»[192]. Несомненно, летописцы осознавали, что только с этого события и следует отсчитывать историю восточнославянского государства с центром в Киеве.В заключение хотелось бы сделать образное сравнение. Представьте себе большое дерево, которое пустило корни глубоко в землю. Корни — это те восточнославянские племена, которые питали это древо жизни. Ствол — Древняя Русь с IX по XIII век, до разгрома ее монголами, а три его ветви — это три восточнославянских народа: русские, украинцы и белорусы. Сейчас, как вы знаете, украинцы с чего-то решили, что им больше по душе друзья на Западе, чем на Востоке, отвергнув общую историю и забыв, что именно восточные славяне, русские не раз спасали их от крупных неприятностей. Думаю, что это затмение не продлится долго, надеюсь, на вашей памяти все восстановится, потому что это противоестественно, когда древо славянской жизни, разветвляясь, отрывается от своих корней, своей истории, своих традиций.
Александр АГЕЕВ, I курс, факультет искусств: —
— Вообще у нас есть несколько разных теорий, в том числе и такая. Но точно известно, что это были северные народы, пришельцы с севера. Это в большей мере шведы и датчане, и Рюрик как историческая личность немножечко не совпадает с нашим Рюриком. Рерик Ютландский много лет служил полководцем Франкской империи и вплоть до 863 года был там на ведущих военных ролях. Но тот ли Рюрик пришел к нам, неизвестно. Мы думаем, что, может быть, и другой. В среде западных славян, в северно-германском поморье жили ободриты, вагры, и там был город Рерик. И есть теория, что, может быть, к нам пришел не тот исторически известный франкский кондотьер, а Рюрик из города Рерика. В Средневековье бывало, что по названиям городов именовали воинов и полководцев.
Так что, в общем, это тоже не исключено. Но, конечно, варяги — это северные народы, и они четко отождествляются с норманнами, шведами, датчанами и пр. Так что это все непросто. Еще в XIX веке существовало название «варязе», в переводе — впереди идущие, путешествующие. Но это не относится к делу. Варяги — это название конкретных народов.
Н. В. БУРОВ: —