Украина скаче. Том II

– Смерть бандеровцам!

– Повесить на площади, – приказал Ляшка – Букашка своим бандитам.

Гуськова поволокли на площадь. Там другие бандиты сортировали людей. Матерей, чьи сыновья с оружием в руках защищали свой край от бандеровцев, в одну сторону, оставшихся жен с малышами на руках – в другую сторону, а стариков уже лупили битами и заставляли произносить нацистские лозунги как можно громче.

Здесь так же орудовала банда Правого сектора во главе с Ярушем. Яруш не давал никаких команд, не произносил речей, он предпочитал статус наблюдателя. Если жертве отрубили пальцы на ногах, его глаза светлели, наполняясь радостью и благодарностью истязателю.

Все матери стояли лицом к тыльной стороне здания и молча, слушали приказ о том, что они народным судом приговариваются к смерти за то, что родили и воспитали таких сыновей, которые взяли в руки оружие против нэньки Украины, в которой родились и выросли. Несколько автоматчиков тут же взяли на прицел, нажали на курки и матери в молчании падали на землю, как снопы. Их расстреливали первыми в назидание остальным.

На очереди были жены бойцов с малышами на руках. Их не истязали, их обязали исполнять роль проституток, так как головорезы уже третий месяц не имели контакта с женским полом.

Два амбала из команды Яруша и один из банды Ляшки-Букашки, отбирали малышей и, держа за ножки, отрубали им головы, а трупы складывали в мусорный бак. Были матери, которые держались, но большинство не отпускали детей.

– Убивайте вместе!

Пять женщин погибли вместе со своими чадами.

Все оставшиеся в живых взяли в руки лопаты, кирки и кайла и вышли на каторжные работы по уборке улиц, на которых валялись кирпичи, куски металла и искореженные каменные плиты от бомбардировок. На Славянск было выпущено около ста тысяч снарядов.

– Ишшо одна казнь, – закричал один из бандитов. – Подождите, сюда ведут народ, весь народ Славянска. Пусть все видят.

Чудом спасшаяся Галина Пышняк рассказывает: «Центр города. Площадь Ленина. Наш Горисполком – это единственная площадь, куда можно согнать всех людей. На площади собрали женщин, потому что мужиков больше нет. Женщины, девочки, старики. И это называется показательная казнь. Взяли ребенка трех лет мальчика маленького в трусиках, в футболке, как Иисуса, распяли на доске объявлений. Вогнали гвозди в ладошки ручек и ножек. Один прибивал, двое держали. И это все на маминых глазах. Маму держали, чтоб она видела. И мама смотрела, как ребенок истекает кровью. Крики. Визг. И еще надрезы сделали, чтоб ребенок мучился. Мать потеряла сознание. Люди в ужасе замерли. А потом, после того как полтора часа ребенок мучился и умер, взяли маму, привязали к танку и провели три круга по площади. А круг площади – километр. У меня две расстрельные статьи. Я за себя не боюсь, – продолжала рассказ Галина Пышняк. – Мне жалко детей. Если бы не дети, я бы взяла сама оружие и пошла в ополчение. Это не украинская армия, это не освободители, это твари. Они, когда вошли в город, там ни одного ополченца не было. Они стреляли по городу. Мародерством занимались. У нас рассказывали бабушки: фашисты так не делали. Это группа СС «Галичина». Они местные. Они над местными издевались. Жен насиловали и детей убивали. И все это восстановили их правнуки. Возродились обратно».

33

Спустя два или три дня после того, как бойцы сопротивления оставили Славянск, президент Вальцманенко собрался посетить выжженную дотла землю, но его удерживал страх. А вдруг провалится в какую-нибудь яму, наполненную пеплом, а ему тут же надо доложить Бардаку, что с сепаратизмом покончено, – как же он будет выглядеть весь в саже? Что делать, где министр обороны? Подать Полдурака, такую его мать!

– Я у ваших ног, ваш бродь и сиятельство, Слава Украине! – запричитал министр.

– Ты вот что, реши, как быть? Я не знаю, как быть, я пока осваиваю стратегию. Стратегия в военном искусстве – это все. А там, кажись, земля выжжена дотла, одна пыль осталась. Испачкаться можно и провалиться можно…в яму. А я золы боюсь.

– Верховный не должен бояться.

– Я не то, что боюсь, просто мне Бардаку надо доложить: с Россией покончено. Пусть Бардак присылает Байдена, вернее, сына для добывания сланцевого газа.

– Если…того провалимся, я возьму запасной комплект солдатского оммундирования.

– Ты с ума сошел! Мне генеральскую форму, чтоб пуговицы сверкали как у кота, чтоб звезды сияли на всю Вамерику. Это же будет трансляция, автоматизация, вариация, сигнализация и прочая мордификация, понимаешь, Полный дурак?

– Ладно, шеф, выделю. Новенькую с иголочки. Только я не полный дурак, как вы изволили выразиться, а Полдурак.