Читаем Украинка против Украины полностью

З тим ми й повернулися додому. А дома на нас уже чекали Леся й Ліля — недавні арештантки. Вони розповіли, що на допит їх не викликали, а тільки взяли з них підписку про невиїзд з Києва. Того ж таки дня, трохи пізніше, випустили й інших українців з цієї серії, заарештованих вночі. Згодом дізнались, що ті арешти були зроблені за провокацією чорносотенної газети "Киевлянин", яка доносила, що "мазепинцы затевают отторжение Малороссии". Цю прикру історію потім називали "украинская ночь". В спогадах самих учасників цієї події (Лисенко М., Драгоманова Л.) ця історія іноді виглядає анекдотично, бо кінчилась без великої шкоди для них. Але, звичайно, що й самі арештовані і їхні родини пережили прикрі години тієї ночі. Та й пізніше все чекали всяких несподіванок від свавільного III-го "отделения". Наша молодь — брат Микось, Зоря Драгоманов — та й інші, що належали тоді до різних революційних партій, почувалися ніяково із-за того, що їх не арештували, а їхніх старших — батьків, матерів, сестер — яких вони вважали за поміркованих, льояльних до влади і взагалі легковажили їхньою діяльністю на громадській ниві" (11, 223).

Украинка сообщала матери: "Якась чисто божевільна історія: натаскати людей, не раз хворих і старих, по участках і, не спитавши навіть нічогісінько, відпустити восвояси, — кому й на що потрібно, щоб люди сі одну ніч не ночували дома? Нам з Лілею ще сяк-так було: камера більш-менш чиста і товариство не уголовне, та ще Грінченко, що був нашим vis a vis по камері, поділився з нами присланою йому з дому стравою (дав пляшку гарячого молока і дві котлети), то, значить, ми й без сніданку не зостались. Найгірше було дядині, бо її затаскали аж в Лук’янівський участок (ми були в Либедському), де взагалі дуже погано, та й при її здоров’ї та настрої се вже дуже непідходяща річ. Прикро було теж Модестові Филиповичу, бо в жінки його саме було воспаленіє легких, та й сам він тільки що перед тим перебув тяжку інфлуенцу. Ну, все ж таки нікому не трапилось великого лиха, і то добре". Так выглядела самая страшная репрессия царизма в жизни Украинки. Дай Бог каждому только таких "репрессий". Как говорится: "Да, Россия величественна: голод, невежество, преступления, лицемерие, тирания без конца, и все эти страшные несчастья огромны, колоссальны, грандиозны".


5.9. Бесоодержимые в Киеве и окрестностях


После первой русской революции некоторым стало ясно, что революция — это никакой не выход из положения и никаких проблем она не решает. Но, к сожалению, таких людей было мало. Максим Славинский в своих воспоминаниях приводит слова историка В. Антоновича, который в 1908 году говорил: "Ота нібито революція, що її ми зазнали, — це лише вказівка, чого треба чекати за якийсь десяток літ. Прийде ще раз не нова революція, а новий бунт, але вже не такий нікчемний, як отой перший. Буде щось страшне, щось схоже на те, що відбулося в Московщині в початках XVII століття, але ще гірше. Вони винищать усе, що тільки можна винищити: шляхту, купецтво, духовенство, інтелігенцію; й самого царя в калюжі втоплять. Розграбують усі багатства; коней і коров переріжуть, а про людей нема що й казати. А найгірше постраждає Україна. Тяжко собі й уявити, що перебуде наш народ, але з певністю можна сказати, що загинуть у боротьбі з москалями сотні тисяч, а може, й мільйони українців. Зруйновані будуть наші міста, — чи не загине й Софія Київська… Спалені будуть села, сади вирубані, поля бур’яном заростуть" (цит. по: 10, 219).

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература / Публицистика
100 знаменитых загадок природы
100 знаменитых загадок природы

Казалось бы, наука достигла такого уровня развития, что может дать ответ на любой вопрос, и все то, что на протяжении веков мучило умы людей, сегодня кажется таким простым и понятным. И все же… Никакие ученые не смогут ответить, откуда и почему возникает феномен полтергейста, как появились странные рисунки в пустыне Наска, почему идут цветные дожди, что заставляет китов выбрасываться на берег, а миллионы леммингов мигрировать за тысячи километров… Можно строить предположения, выдвигать гипотезы, но однозначно ответить, почему это происходит, нельзя.В этой книге рассказывается о ста совершенно удивительных явлениях растительного, животного и подводного мира, о геологических и климатических загадках, о чудесах исцеления и космических катаклизмах, о необычных существах и чудовищах, призраках Северной Америки, тайнах сновидений и Бермудского треугольника, словом, о том, что вызывает изумление и не может быть объяснено с точки зрения науки.Похоже, несмотря на технический прогресс, человечество еще долго будет удивляться, ведь в мире так много непонятного.

Владимир Владимирович Сядро , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Васильевна Иовлева

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное