Украинская революция. 1917-1918

Между тем гетман, заручившись одобрением немцами своего плана установить тесные контакты с Антантой, вошел в контакт с немецким поверенным в делах Берхемом. Он сообщил представителю Германии о неясном отношении Антанты к Украине и неопределенной обстановке на Востоке в целом. По его словам, пришлось связаться с Яссами (Румыния) и попросить, чтобы кто-нибудь, даже неофициальный представитель Антанты, прибыл в Киев для обсуждения ситуации. Финальную фазу гетманского правления можно понять только в свете отчаянных попыток Скоропадского убедить союзников, особенно французов, которые, как ожидалось, будут играть решающую роль в Причерноморье, что он готов проводить дружественный политический курс в отношении Антанты и что его режим заслуживает их признания и поддержки. На самом деле политика гетмана в последние несколько недель его правления в Украине (от назначения откровенного противника украинцев Н.С. Гербеля премьер-министром до заявления 14 ноября, знаменующего полный разрыв с его прежней целью создания украинского государства) была в первую очередь продуктом этого соображения.

Именно в это время немцы решили полностью вывести свои войска из Украины. «Разумеется, нам нужно начать эвакуацию, — писал в своем дневнике генерал Гофман 12 ноября. — Жаль людей, чью территорию мы отдаем большевикам, но я не могу удерживать наших солдат — они хотят ехать домой». Уход из Украины не был, однако, таким простым вопросом для князя Максимилиана Баденского, нового канцлера рейха. «Нового Восточного фронта, видимо, не возникнет из-за низкой боеспособности Красной армии, но принесение в жертву Украины, вероятно, будет рассматриваться как триумф большевизма и станет большим стимулом для его пропаганды». Генерал Людендорф пришел к тому же выводу: «Если нам не нужна Украина для жизнеобеспечения, то нужна только для содержания там стольких войск, сколько могло бы защитить ее границы от угрозы большевизма». Генерал Грёнер, связанный с экспериментом Германии на Востоке теснее, чем любой другой из вышеназванных германских представителей, возражал еще больше против немедленного ухода с Востока. Он убеждал, что «невозможно для нас (немцев) отнять оберегающую руку от народов Прибалтики, финнов и украинцев, которых мы освободили и чье доверие завоевали».

Надежда, что германские войска останутся в Украине, хотя бы на некоторое время, играла, видимо, большую роль в попытках Берлина продолжать оказывать влияние на течение украинской политической жизни. 13 ноября, когда гетман собирался запретить проведение съезда украинского Национального союза, намеченного на 17 ноября, Берхем предостерег его от этого шага. В переговорах с руководителями Национального союза этот немецкий дипломат подтвердил поддержку рейхом права Украины на самостоятельное существование. Таким образом, немцы даже на этой последней стадии решили оставаться верными своей «украинской линии». Их поверенный в делах в Киеве был готов играть роль посредника между гетманом и его политическими оппонентами в Украине. В это время, однако, германские войска в этой стране открыто провозглашали свой нейтралитет в нарастающем здесь внутреннем конфликте. Это весьма осложнило и без того трудную миссию Берхема. В действительности провозглашение нейтралитета можно рассматривать как прекращение активной роли рейха в делах Украины.

Немцы не играли никакой роли в принятии гетманом наиболее рокового решения со времени переворота в конце апреля 1918 года. Речь идет об его отказе от идеи независимого украинского государства и открытой защите идеи единого федералистского российского государства[4]. Немцы продолжали демонстрировать сильное предпочтение старому курсу и советовали гетману не отказываться от него. Даже после второго переворота Скоропадского 14 ноября (провозглашения союза с Россией) Берхем в своих переговорах с гетманом выразил надежду, что новая ориентация киевского правительства не приведет к полному отказу от украинской программы гетмана.

Радикальный сдвиг в политике гетмана мало способствовал его признанию победоносной Антантой, не дал этот сдвиг ему и поддержки российских белогвардейцев. С другой стороны, это еще дальше оттолкнуло от него национально мыслящих украинцев и обеспечило оппозицию против гетманской власти, сплотившуюся вокруг Национального союза, великолепным предлогом для организации долгожданного вооруженного восстания. Вначале немцы оставались нейтральными в этой борьбе и не участвовали в подавлении демонстраций против гетмана в Киеве, последовавших за формированием чисто русского кабинета во главе с Гербелем, когда в беспорядках погибли, как сообщалось, около 20 студентов.