Украинская революция. 1917-1918

Австрийцы, все более чувствуя себя отстраненными и обойденными, также прибегали к различным мерам, направленным на усиление контроля над собственной зоной оккупации. В середине мая командующим австро-венгерскими войсками на Востоке назначили генерала Альфреда Крауса. Его наделили неограниченными полномочиями в защите австрийских интересов в регионе. Эта кадровая перестановка имела целью, помимо всего прочего, наладить более эффективную экономическую эксплуатацию Украины. Для обеспечения успеха миссии генерала Крауса австрийское Верховное командование создало специальный департамент по Украине во главе с полковником Кренайсом. Австрийцы продолжали выражать озабоченность тем, что отношения с гетманом оставались прохладными, а также тем, что он предпочитал иметь дело с одними немцами. Хотя австрийцы утверждали, что соглашения немцев, заключенные с генералом Скоропадским, не имеют договорной силы, все же они рассматривали их действительными для всей Украины, включая австрийскую зону. Они предложили для обеспечения более тесного сотрудничества между новым украинским правительством и австрийскими оккупационными властями создать в Одессе специальное учреждение гетманского правительства.

Пока германское командование диктовало условия, на которых новое украинское правительство должно было сотрудничать с ним в управлении страной, послу Мумму приходилось ограничиваться задачами «дипломатического» свойства, такими как контроль над кадровыми назначениями гетмана. 1 июня Мумм обязал своего помощника графа Ханса фон Берхема привлечь внимание гетмана к тому факту, что некоторые его недавние назначения (особенно губернаторов провинций) были «довольно неудачными» и что эти посты следовало бы передать «настоящим» украинцам. Гетман внял критике и пообещал быть более внимательным в будущем. Австрийцев назначения гетмана озаботили еще раньше. Их неудовольствие особенно вызывал новый губернатор Киева граф Чарторыский, бывший губернатор Тарнополя и известный критик украинской национальной идеи.

Более важной была проблема полного признания гетманского режима. Однако не по инициативе посла Мумма, но скорее самого гетмана этот вопрос был поднят снова. Кайзер Вильгельм, тоже заинтересовавшийся этим, затронул проблему во время одной из встреч с Гинденбургом. Ему сообщили, что по этому вопросу запрашивалась Вена, но она отказалась от сотрудничества, поскольку считала гетмана Скоропадского «слишком привязанным к немцам». После чего кайзер счел уместным выразить удивление тем, что гетмана все еще не признали. В результате последовало признание гетмана 2 июня 1918 года как Германией, так и Австро-Венгрией.

Задержка с признанием де-юре гетманского режима немцами и австрийцами на практике значила немного. Она попросту отражала смятение и отсутствие ясности в украинском предприятии рейха, а также еще большую неопределенность в политике Австро-Венгрии. Тем не менее полное признание ознаменовало необратимое решение двух центральных держав оказывать гетману их постоянную и безоговорочную поддержку.

Австрийцы, выступавшие против Рады задолго до немцев, столкнулись теперь с новым украинским режимом, полностью прогерманским и несговорчивым. Они рассматривали возможность оказания помощи бывшему премьеру Всеволоду Голубовичу, бывшему председателю профессору Хрущевскому и другим лидерам Рады, которым угрожали в их швейцарском изгнании аресты немцев. В то же время они ожидали приглашения в Киев специального советника по экономике для оказания помощи правительству гетмана в решении бюджетных проблем! Австрийцы оспаривали законность гетманского режима и доказывали, что Украина являлась на самом деле «непризнанным протекторатом» (stillschweigendes Protektorat). Тем не менее они настаивали на том, чтобы гетман послал специального представителя в Одессу с целью налаживания тесных связей с австрийскими оккупационными властями на юге Украины. Затем австрийцы подвергли сомнению законность официального титула генерала Скоропадского как «гетмана всей Украины» (им не нравилось слово «всей»), опасаясь, что это усилит сепаратистские настроения в Австро-Венгрии. На том лее основании они отказывались заменить старое этническое название «рутенианцы» на новое, явно более политизированное — «украинцы». В конце концов, хотя и убежденные в необходимости проводить политику непризнания Украины, австрийцы были вынуждены от нее отказаться. Им нужно было избежать риска дальнейшего ослабления своих позиций в Украине в случае одностороннего признания ее де-юре Германией. Им не хотелось видеть, как сказочно богатая территория становится полным сателлитом рейха на Востоке.

Глава 8 Гетманство: возврат к «нормальности»

Признание де-юре Берлином и Веной гетманского правления было не просто формальностью. Этим актом две державы стремились придать гетманскому режиму большую степень стабильности и заверить Скоропадского в более существенной поддержке.