Украинский иzлом

Совершенно очевидно, что это истерическая реакция украинского руководства на чувствительное поражение ВСУ под Бахмутом и падение «неприступной твердыни», как ее окрестили официальные лица Украины. И совершенно логично, что теперь украинское командование и ГУР будут максимально использовать методы террора и диверсии, чтобы как-то перехватить информационную повестку своего разгрома и утраты ключевого пункта обороны.

Нужно учитывать и то обстоятельство, что сейчас украинские нацисты будут стремиться наносить удары везде, где только смогут дотянуться. Будут обстрелы нашей территории, запуски ракет по целям в глубине России, диверсии, удары дронов и, вполне возможно, очередные попытки политических убийств. Будет сделано всё, чтобы закрасить кровью пятно своего позора. Не сомневаюсь в том, что такие важнейшие моменты учитывались и прорабатывались в российских силовых ведомствах. К сожалению, в который раз «наступили на те же грабли». Имеются в виду нескоординированные действия наших различных силовых структур. Они проявились в первые часы нападения диверсантов.

Уже более полугода, как наши пограничные районы стали фронтовой зоной с непрерывными обстрелами, прорывами ДРГ, минированием дорог и атаками дронов, но по-прежнему не созреет решение о формировании пограничных войск. До сих пор силовые ведомства действуют врозь, сами по себе. Минобороны отдельно, МВД отдельно, Росгвардия отдельно, ФСБ отдельно. Координация их деятельности — это всегда целая процедура, и регулярно на «стыках» этих ведомств возникают трещины и дыры, в которые враг умело направляет удары.

Двадцать лет назад, в 2003 году была инициирована и проведена так называемая «реформа» пограничных войск России, в результате которой вместо погранвойск появилась Пограничная служба ФСБ, где вместо застав были сформированы куцые линейные отделения, погранотряды прикрытия границы расформированы, а вся суть реформы заключалась в отказе от войсковой структуры погранвойск и переходе, по сути, к формату «пограничной милиции». К чему привело такое «расслабление» границы, мы видим теперь. Некоторые высокие чины погранведомства твердили тогда о реформе: «Мы пытаемся сделать охрану госграницы цивилизованной и эффективной. Для этого необходимо перейти от войсковой составляющей к оперативной». Итогом этого «цивилизаторства» стала ликвидация экстерриториальности погранвойск — их единства как государственной силовой структуры, растаскивание их на кучу территориальных управлений, каждое из которых получило вожделенное право стать «субъектом административно-хозяйственной деятельности». В общем — оптимизация!

Не удивительно поэтому, что наверняка в высоких кабинетах Минобороны считают, что в ситуации в Белгородской области виновата Погранслужба ФСБ. У них уже давно масса претензий к работе пограничников. «Они не обеспечивают агентурную работу, не следят за периметром — в результате постоянные проблемы». Кроме того, многие, и не только военные, считают, что из-за плохой работы пограничной службы происходят инциденты с беспилотниками. Российские силовые структуры не имеют достаточных ресурсов, чтобы обеспечить режим военного положения в прифронтовых регионах. Об этом, кстати, велся разговор на межведомственном уровне не раз, особенно с начала СВО. Конечно, ни в коем случае не стоит все огрехи и ошибки сваливать на пограничников или Росгвардию, например. Налицо неэффективное или, чего греха таить, отсутствие общего, продуманного и скоординированного центра по руководству КТО. За который, по логике, должны отвечать представители МО РФ.