Читаем Украинский национализм: ликбез для русских, или Кто и зачем придумал Украину полностью

Доминирующей моделью в украино-русских отношениях в русскоязычных регионах Украины является интеграция, двукультурность, ситуация, когда люди выбирают в зависимости от ситуации при решении определенных проблем «где, когда и с кем быть русским или украинцем». При отсутствии графы «национальность» в паспорте для этого есть все возможности. В общем, в совокупности с ними и без них достаточно пестрым населением юго-востока, русские представляют скорее часть общего своеобразного регионального социокультурного комплекса, который определяется лишь в сравнении с другими регионами Украины и в котором вопрос «пользы» или «вреда» для социальной жизни и карьеры русского этнического происхождения более чем вторичен.

Возвращаясь к исследованию Ларисы Колесник, скажем, что автор резюмирует свои изыскания следующим образом:

«русское население в городах юго-восточного региона как по объективным показателям, так и по своему этническому сознанию, на данном этапе не отвечает классическим представлениям о национальном меньшинстве. Русские в Украине являются в своем роде «суперменьшинством» и, вместе с украинским большинством, представляют ныне одну из наиболее важных составляющих демографической базы страны».

Отсутствие заметных этнических и культурных границ, проявлений дискриминации и сегрегации имеет одним из последствий тенденцию к украинизации русских в Украине не по языку, но по их самоидентификации.

5. Гражданская или этническая модель нации?

Положение украинцев как государствообразующего этноса, с одной стороны, не вызывает никаких сомнений, а с другой — может быть скорректировано тем фактом, что на референдуме 1 декабря 1991 г. лозунг независимости был поддержан 90 % населения, что явно больше численности этнических украинцев в пределах Украины. За независимость проголосовало 68 % этнических украинцев, 55 % этнических русских и 46 % представителей других меньшинств, гораздо менее многочисленных, чем первые две группы. Т. е., на новом старте независимости украинское государство могло опереться на гораздо более ощутимый консенсус лояльности иноэтничных групп, чем в 1917–1920 гг. Соответственно, субъектом самоопределения выступил не один лишь украинский этнос, что подняло вопрос о форме национальной государственности — «нация-государство» или «государство-нация».

Но в 1991 г., как и в 1917 г., украинское национальное движение, хотя и включало в себя представителей других национальностей, позиционировало себя прежде всего в отстаивании этнокультурных приоритетов украинцев — защиты украинского языка, восстановления национального культурного стандарта и реализации политических требований украинцев вплоть до суверенизации. Поскольку все эти требования формулировались в контексте общей демократизации общества, то в их число не входили лозунги этнократического («Украина — для украинцев») или ксенофобного характера. Однако при дальнейшей реализации национально-государственного проекта необходимо было более четко сформулировать ответ на вопрос: независимая Украина — это государство украинцев или государство всех граждан?

При всей условности и «символичности» подобных определений в условиях демократии и общегражданского равенства они важны при выработке приоритетов культурно-гуманитарного развития и соответствующих долговременных культурных стратегий, воспроизводящих тот консенсус лояльности, который был показан референдумом декабря 1991 г. Однако, за исключением ряда ожидаемых шагов, начатых еще в конце 1980-х («Закон о языках УССР» 1989 г.) и продолженных в начале 1990-х, новых решений по украинизации не последовало. Уточним, что эта самая украинизация — компенсационная, восстанавливающая утраченные статусы украинского языка. Дальнейшая культурная стратегия украинского государства осталась «недосказанной» и соответственно, неразвитой. Широкие права, предоставленные меньшинствам, носили общеправовой демократический характер. В экономических реалиях 1990-х говорить о каких-то культурных стратегиях было вообще сложно, и вопрос о сущности и формах гражданской нации для Украины повис в воздухе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное