И, безусловно, поражение власти, как и в большинстве других «цветных революций», являлось результатом собственного безволия, боязни применить силу, принятия правил игры, предложенных противником. Удивительно, что из Майдана № 1 президент Украины не извлек никаких уроков. Стоило ли тогда критиковать Леонида Кучму за неприменение силы в 2004 году, чтобы через 10 лет вести себя в худшей версии кучмовского поведения? В.Ф. Янукович в этом смысле представляет уникальный случай государственного руководителя, дважды потерявшего власть по одной и той же сценарной технологической схеме.
В фокусе атак на постмайданной Украине оказалось Русское православие. Приходили одно за другим сообщения о вторжении экстремистов в православные храмы, гонениях на священнослужителей. Случайны ли эти нападения? Председатель Службы безопасности Украины (СБУ) Валентин Наливайченко как-то заявил, что идеология России в «гибридной войне» против Украины — «православный фундаментализм». Фактически был повторен тезис о православии как о главном (после низвержения коммунизма) враге Запада. «Они, — пояснил глава СБУ, — вырастили целое поколение российских военных, которые уверены, что на территории Украины нужно уничтожать украинцев — тех, которые имеют другое мнение и образ жизни, чем в их профашистском и евразийском воображении. Опасность в том, что это исповедуется как новая волна православия — православный фундаментализм».
Использование маркера «православный фундаментализм» также один из приемов когнитивных манипуляций. Понятие «фундаментализм» в информационных потоках последних лет было жестко привязано к исламу. Исламский фундаментализм преподносился, в свою очередь, фактически как синоним терроризма. Соответственно, появление понятия «православный фундаментализм» подразумевало его связь с террористической практикой. По сути, православию, как ранее исламу, предъявлено обвинение в том, что оно является идеологией терроризма.
А что с другой стороны? Что в религиозном плане представляет собой элита майданной Украины? Широкая инкорпорированность в нее представителей различных религиозных сект и меньшинств общеизвестна. Сформирован пул некого «квазирелигиозного интернационала». Можно дать и более жесткое определение — «сатанизм».
Особого внимания заслуживает возросшая популярность на Украине неоязыческого движения «РУН-веры». По сути, оно и является идеологическим знаменем нового украинского национализма. Точно так же в свое время арийское неоязычество использовалось в нацистской Германии. Официально в качестве идеологии Третьего рейха оно никогда не провозглашалось. Но фактически именно на основе неоязычества осуществлялось новое идеологическое строительство, прежде всего в отношении немецкой молодежи.
Символы, которые сегодня используют украинские нацисты: «черное солнце», «кельтский крест», «свастика», «волчий крюк», «мертвая голова» и т. п., — использовались и немецкими нацистами. Обращение к ним выводило на оккультную доктрину нацизма, связанную с культом смерти и идеологией избранной расы. Не об этом ли идет речь и сегодня, через десятки лет после ликвидации гимм-леровской «Ананербе»?
Государственный переворот 2014 года на Украине перечеркнул то, что называется общественным договором, подорвал легитимность украинской государственности. Попытаемся разобраться, имелись ли правовые основания у регионов России, прежде всего у Крыма и Севастополя, оказавшихся в той ситуации в составе России, на самоопределение.
Украина как государство возникла исторически в результате соответствующих политических решений сначала Центральной Рады, а затем органов советской власти, а не органического процесса государственного оформления сформировавшейся культурной общности. До 2014 года на Украине сохранялось разделение на несколько регионально распределенных культурных идентичностей. Крупнейшие из них условно поименовывались так: «русская» (17,3 % — по этническому самоопределению, 29,6 % — по родному языку), «малоросская» и «западенская». Другие — менее численно представленные: «русинская», «крымскотатарская», «молдавская», «белорусская», «болгарская», «венгерская», «румынская», «польская», «греческая», «еврейская», «армянская». Существовали также надэтнические идентификаторы: «украинско-гражданский», «европейский» и по сей день «советский» (последний — до 8 % населения Украины). Надэтнические идентичности являлись для Украины важным способом разрешения конфликта идентификационного самоопределения детей от смешанных браков. Основная конфликтная оппозиция, которая была тогда на Украине: «западенцы» — «русские».