Украинский рубеж. История и геополитика

В XXI веке образ диктующего идейную повестку слоя меняется не только в России, но и в Европе, что имеет как общие, так и специфические причины и черты. Меняются в максималистско-либертаристском веке нормы поведения, свобода все чаще становится свободой оскорбить и унизить любого, свобода совести — свободой без совести. Демократия, изначально обеспечивавшая гармонию между воззрениями большинства и меньшинства, сегодня склонна защищать лишь право меньшинства попирать все, что свято и дорого для большинства. Так называемые «европейские ценности» XXI века, презрение к традиционной семье, морали, ко всему, что воспевалось в великой европейской культуре, ужаснули бы Европу века XIX. Воинствующий постмодернистский либертаризм не имеет ничего общего с либерализмом классическим и наступает на саму демократию, обязывая ее обслуживать лишь одну идеологию, а не обеспечивать условия для сосуществования в одном обществе разных мировоззрений. Некогда утверждавшая свободу суждений Европа, «Запад» в целом как социокультурное явление на глазах превращается в тоталитарное идеократическое общество. Поскольку философских основ для единения становится все меньше, то на глазах именно возрождение ксенофобии и неонацизма насаждается идеологической элитой для консолидации Европы против России. Заметим, что раздираемая противоречиями Западная Европа объединялась, только когда желала противостояния с Россией, — Крымская война, Берлинский конгресс после победы России в Русско-турецкой войне, Европа под эгидой США после мая 1945-го…

Доктрина прав человека, изначально так вдохновлявшая мир и общества, мечтавшие о достоинстве каждой личности, вырождается в проповедь ценностного нигилизма, абсолютной свободы человека от любой системы ценностей, утраты грани между грехом и добродетелью, красотой и уродством, добром и злом. Падение нравов, упрощенность восприятия мира — неизбежный результат среди прочего падения духовной культуры, подорванной лаицизацией образования в начале XX века, что многократно ускорено неуклонным изъятием из общеобразовательных программ мировой классики, воплощающей традиционные ценности и остро ставившей нравственные дилеммы.

Сама демократия, за которую европейцы отдавали жизни на эшафоте, далека от власти народа и имеет все признаки охлократии (власти толпы) и олигархии одновременно. Е. В. Спекторский, внимательно изучавший эволюцию западноевропейской политической системы после Первой мировой войны, заметил уже тогда признаки ее искажения: «…Во всех государствах, не исключая и демократии, действует… „железный закон олигархии“, в силу которого всегда образуется правящий политический класс, господствующий над мнимо свободными индивидами»^[83]. Европа, подчинившая собственную историю и волю американскому проекту, с 80–90-х годов стремительно утрачивает историческую инициативу и роль центра, где развивались процессы всемирно-исторического значения, а смена поколения европейского политического класса на продукт воспитания постмодернистскими клише, клипами, мантрами о «правах человека», гендерном равенстве, «зеленой планете» и подобном ускорила этот процесс. Это поколение европейских политических недорослей по своей фанатичной идеологизации куда превосходит советских выпускников партийных школ и курсов. В их руках континентальная и некогда великая своей мыслью, идеями христианская Европа сама себя уничтожает своею ложною политикой (князь А. М. Горчаков). Санкции против России разрушают Европу, к вящему удовлетворению англосаксов.

В самой Европе можно заметить проявления мировоззренческого разрыва, пробуждение инстинкта самосохранения и пока еще интуитивное отторжение философии «конца истории» — истории без всякого нравственного целеполагания. Выбор России, поэтому имеет судьбоносное значение и для Европы в целом, ее будущего. Дилемма «Россия и Европа» обрела иное измерение: Европа либертаристская и постмодернистская против Европы консервативной. Россия, возможно, впервые в истории здесь будет вместе с Европой консервативной. Это новое явление еще нуждается в анализе и осмыслении, для которого будет время после Победы. Консервативная христианская Европа еще жива и подвергается поношению и насмешкам той же постмодернистской и либертаристской Европы, которая объявляет Россию врагом прогресса и унаследовала прежнее враждебное отношение к России.