Украинское движение в Австро-Венгрии в годы Первой мировой войны. Между Веной, Берлином и Киевом. 1914—1918

Создать устойчивое объединение в рейхсрате украинским политикам не удавалось. В 1907 году национал-демократы, радикалы, буковинцы и даже русофилы образовали единый Русинский клуб, но к середине 1909 года там остались только члены УНДП и УРП. В 1911 году созыва даже радикалы создали отдельную фракцию и не стали присоединяться к коллегам из УНДП. Депутаты от Буковины под руководством Николая Василько были более лояльны Вене, чем галичане. Бывали случаи, когда исход голосования по предложению правительства зависел буквально от нескольких голосов, и Русинский клуб готовился выступить против, но в последний момент буковинцы голосовали за[111]. УСДП вообще принципиально не объединялась в парламенте с «панами и попами»[112]. В рейхсрате ее представители примыкали к интернациональной социал-демократической фракции. В буковинском сейме 1911 года созыва социал-демократ также был единственным украинцем, не примкнувшим к украинскому клубу[113]. В галицийский же сейм за всю его историю ни один член УСДП не прошел.

Сторонники А. Барвинского в 1911 году объединились в новую консервативную партию – Христианско-общественный союз (ХОС). Она имела четкую организационную структуру, но, в отличие от КРИС и «Русинской громады», не прошла ни в рейсхрат, ни в сейм в 1913 году[114]. УНДП отказалась от коалиции с «кучкой гимназических профессоров» и, «наряду с москвофилами, худшей заразой в нашем народе», предпочла союз с радикалами[115].

Внутри каждой из украинских партий существовали противоречия, и наиболее чувствительным для украинской политики был внутренний конфликт в УНДП. Его главная причина крылась в положении лидера партии Костя Левицкого: с 1910 года он занимал все три ключевых партийных поста и был «фактическим диктатором всей украинской национальной жизни в Галиции»[116]. Он возглавлял украинские клубы в рейхсрате и сейме, а также Народный комитет – руководящий орган самой партии. Кроме того, Левицкий контролировал все украинские культурные и хозяйственные организации Львова; некоторые из них он же и возглавлял[117]. Политик дорожил своим положением, не допускал, чтобы кто-то добился сопоставимого влияния, и даже во время парламентских сессий каждые выходные ездил во Львов[118].

В руководстве УНДП выделялись две группировки – умеренная и радикальная, или, как выражался один из членов партии, «два мировоззрения: дипломатично-утилитарное и оппозиционно-принципиальное»[119]. Первую группировку возглавлял к. Левицкий. Вторую группировку сам он впоследствии называл «деятелями более острого тона»[120], но современники и исследователи чаще используют термин «оппозиция»[121]. Оппозиционеры уступали сторонникам Левицкого в Народном комитете и в партии в целом, но преобладали в парламентской фракции УНДП. Предметом противоречий была тактика борьбы за постулаты украинцев: умеренные национал-демократы выступали за постепенное достижение целей без острой конфронтации с Веной и поляками, их оппоненты – за более жесткую риторику[122]. Самой заметной фигурой в оппозиции был адвокат Евгений Петрушевич, заместитель К. Левицкого на посту главы парламентского и сеймового клубов. Другими видными представителями этого лагеря были однофамилец лидера партии Евгений Левицкий[123] и Иосиф Фолис, приходской священник из пригорода Львова. Как и К Левицкий, Фолис пользовался в столице Галиции значительным влиянием и в парламент был избран жителями львовских предместий[124]. По риторике и методам работы (активность в печати, общение с крестьянами на вечах и собраниях) оппозиционеры были близки к УРП – не случайно некоторые из них ранее принадлежали к фракции «молодых» радикалов в РУРП[125].

В руководстве второй по влиянию украинской партии Галиции, УРП, тоже выделялись умеренная и радикальная группы[126]. Возмутителем спокойствия здесь был Кирилл Трилевский, основатель сети «Сечей» – влиятельных украинских военизированных организаций, – и самый популярный политик Гуцулыцины и Покутья, стремившийся возглавить партию. Весной 1910 года Трилевский стал публично критиковать руководство партии в прессе. Этим основатель «Сечей» ничего не добился, но и исключить столь авторитетную фигуру из УРП было нельзя[127]. Фактически к началу Первой мировой войны Трилевский был уже самостоятельным, не зависевшим от УРП политиком[128].

Единственной украинской партией, где внутренние противоречия вылились в реальный, пусть и временный раскол, была УСДП. Камнем преткновения в диалоге между «старшим» и «младшим» крылами партии было отношение к польским социал-демократам: «младшие» критиковали оппонентов за чрезмерную лояльность ППСДГиС в ущерб национальным интересам. Раскол произошел на IV съезде партии в декабре 1911 года. «Младшие» покинули мероприятие и собрали отдельный съезд. В марте 1914 года стороны примирились: «старшие», вопреки нажиму польских коллег, пошли на некоторые уступки «младшим», и партия воссоединилась[129].