Укромный уголок

Раздолбанная дорога через лес оказалась сухой. Девушка втопила педаль газа, и внедорожник закачался на ухабах, поднимая облака пыли. Над головой солнечные лучи пытались пробиться сквозь густые, сплетенные кроны деревьев, окрашивая все вокруг зловещим зеленым цветом всех оттенков. Вокруг были зеленая трава, зеленые стволы, зеленый мох и россыпи зеленых листьев.

«Все зеленое. Как глаз Аврелии», — подумала Эмили.

Она никак не могла отделаться от мыслей об этом глазе. Он словно отпечатался у нее на сетчатке, как солнечный зайчик, как само солнце, если посмотреть на него, а потом смежить веки. И мысли о нем вызывали странное чувство — ощущение дежавю, словно она знала что-то важное, связанное с этим зеленым глазом, но забыла.

Эмили нахмурилась и тряхнула головой. «Хватит, это превращается в навязчивую идею. Я устала. Надо подумать о чем-нибудь другом», — убеждала она себя. Но всякий раз, закрывая глаза, видела колечко света вокруг черного кружка. Маленькую бледно-зеленую корону. Солнечное затмение.

* * *

Эмили ехала на север около часа, и наконец впереди показался очаровательный городок, приютившийся в изогнутой бухте. Она уже видела этот городок раньше — мельком, когда они с Ивом проезжали мимо по дороге из аэропорта в день ее прилета во Францию, а потом разглядела его получше во время той странной поездки со Скоттом. Эмили помнила, с какой завистью она тогда смотрела на людей, пивших кофе на открытых террасах и читавших газеты на раннем утреннем солнышке.

В городке были маленький песчаный пляж и мощеная эспланада с магазинчиками. То, что нужно. Первым пунктом ее не вполне определившегося плана было усесться за столик в кафе, заказать какой-нибудь шоколадный десерт с кофе и любоваться окружающим миром. Еще она отчаянно нуждалась в хорошей дозе интернет-серфинга — значит, требуется заведение с вай-фаем. В голове у Эмили кружился суматошный хоровод мыслей — надо было отвлечься, почитать сплетни о знаменитостях и выяснить, что ее друзья ели на обед и где провели выходные. Когда она насытится чужой фальшивой жизнью, можно будет прогуляться по пляжу и поесть мороженого. И вот тогда ей точно станет лучше.

Эмили полезла за телефоном — и замерла. «Черт!» Опять она забыла достать его с верхней полки платяного шкафа. «Ладно, ничего страшного», — подумала девушка, слегка подкорректировав свой план.

Она покружила немного по городку, пока не нашла симпатичное кафе со светло-бирюзовыми креслами, мозаичными столиками и объявлением на витрине: «Кибер-кафе». Подойдя к стойке, заказала café au lait и pain au chocolat[53]. Официантка, приняв ее заказ и деньги, включила старый запыленный компьютер, притулившийся на столике в углу.

Эмили села за столик и принялась ждать, когда загрузится древний агрегат.

Наконец принесли ее заказ. Слоеное тесто с шоколадным муссом оказалось именно тем, чего ей не хватало: с каждым восхитительным проглоченным кусочком напряжение отпускало тело. Жизнь и работа в «Керенсии» казались воплощенной мечтой, и за проведенные там одиннадцать недель Эмили ни разу не отлучалась, чтобы провести время в свое удовольствие — раньше у нее просто не возникало такой потребности. Однако сейчас, сидя в кафе и глазея в окно на незнакомую улочку, по которой куда-то деловито спешили незнакомые люди, она поняла, как все-таки угнетающе на нее действовала уединенная жизнь. Давно надо было совершить такую вылазку. Само по себе сознание того, что она покинула участок, не пре-дупредив Нину, наполняло душу ощущением легкости.

«Нина…»

Последние месяцы выдались такими насыщенными, что Эмили почти забыла о своей прошлой жизни. «Керенсия» и ее владельцы стали для нее всем. Никто и никогда не относился к Эмили с таким участием, как супруги Денни, никто, кроме них, не принимал ее такой, какая она есть. Как там говорится? Родителей не выбирают. Может, это и правильно, но если бы месяц назад Эмили предложили подписать официальный документ, который обязал бы ее разорвать все отношения с Джулиет и Питером и навечно связал бы ее с семьей Денни, она бы сделала это не задумываясь.

Месяц назад. Но не сейчас.

Эмили откинулась на спинку кресла. Нервное напряжение, одолевшее ее вчера вечером, схлынуло, и теперь она могла мыслить более или менее ясно. Вдали от «Керенсии» было проще сформулировать вопросы и обдумать каждый из них. И прежде всего нужно было попытаться понять, что все-таки творилось на участке прошлым вечером. Зачем приезжал Ив? Кем был тот лысый мужчина, которого он привозил с собой? Зачем нужны потайная лестница и жуткий склад со штабелями ящиков и коробок? И запах гнили — откуда он взялся?