Укрощение демонов (СИ)

‘Еще одна глупость в мою сегодняшнюю коллекцию’, - усмехнулся он мысленно, буквально взлетая по стене наверх, к спасительному отверстию люка. Тяжелая решетка от одного удара его ноги взвилась в воздух, точно подброшенная мощной струей воды. Оказавшись на полу, Палач первым делом осмотрел себя — кожаный плащ безнадежно испорчен, впрочем, как и остальная одежда; локоны прекрасных льняных волос обгорели на концах… Ко всему прочему, его меч — символ его статуса, его гордость, подарок самого Верховного Палача — а также все его оружие и запасы донорской крови вместе с машиной оказались в руках врага, скрывшегося в неизвестном направлении. Да еще и сотовый разбит… Ну, это не проблема. Новую машину и средство связи он легко добудет, пропитание — тоже, а вот оружие… Кто знает, в каких целях паршивец Элиан вздумает использовать ампулы с ядом.

Потом, все потом. Чувство вины, поиски, месть. Сейчас главное — убедиться, что с Каином, Яной и Чарли все в порядке, что охотники не успели до них добраться. Нужно позвонить им из города, предупредить.

‘Каин справится’, - думал он, покидая помещение заброшенного склада. — ‘Горстке смертных не одолеть взрослого Истинного. Тем более — Каина’.

Впрочем, как показал опыт сегодняшнего дня, излишняя уверенность в собственных силах могла даже с Истинным сыграть злую шутку.

* * *

— Не представляю, как можно с ним жить, — Чарли покачала головой, запнулась, подыскивая слова. — Он же… у него клыки, и он постоянно жаждет крови… Тебе не страшно спать с ним в одной постели?

— Нет, — спокойно ответила Яна. Поставив перед девушкой чашку горячего какао, она подошла к окну, всматриваясь в дождливую темноту осенней ночи.

— Понимаешь, Чарли, он далеко не такой, каким может показаться. Ты видишь в нем кровососущее жестокое чудовище — и права по-своему. Со мной он — нежный и заботливый, и это — тоже он. На самом деле, люди мало чем отличаются от Истинных: любя одних, с другими они могут быть очень жестоки. Так уж сложилось, что мы для Истинных — источник пропитания; мы для них — словно животные для людей. Люди держат одних животных дома, холят их и лелеют, и в то же время хладнокровно убивают других животных на зверофермах и мясокомбинатах, и никого не удивляет это дичайшее противоречие.

— Хочешь сказать, ты для Каина — кто-то вроде домашнего любимца?

Яна улыбнулась.

— Ну, что-то вроде того. Словом, я для него не еда, а любимое существо. Но это не значит, что он не будет питаться мне подобными. Хотя, справедливости ради, замечу, что он уже целый год не ходит на охоту. Пьет донорскую кровь. И, Чарли — он не убивает людей. Если бы ты узнала его чуточку лучше…

— Как-то не хочется, — ответила она со смешком.

— Но Габриэля, по-моему, ты не боишься, — лукаво заметила Яна. — А ведь он абсолютно такой же.

Чарли попыталась нахмуриться, но губы ее сами собой сложились в смущенную улыбку.

— Я не чувствую, что он опасен. Вернее, я точно знаю, что он опасен, и даже очень — но при этом отчего-то уверена, что мне он не причинит вреда. Не могу тебе объяснить…

— И не надо. То же самое я испытываю к Каину.

Чарли посмотрела на нее долгим задумчивым взглядом.

— Тяжело так жить? Я хочу сказать — без друзей, вдали от дома, в окружении существ, далеких от нормальности… Тебе никогда не хотелось все бросить, вернуться к прежней жизни? Стоит ли оно того?

Яна молчала, обдумывая ответ; какое-то время воцарившуюся тишину нарушал лишь перестук дождя по оконному стеклу.

— Бывает тяжело, Чарли. И грустно. И одиноко. Порой я ужасно тоскую по дому. Но сейчас, со всем тем, что я знаю, что видела, что чувствовала… сейчас, когда я поняла, как это — любить по-настоящему, так, что дышать больно без любимого… нет, я уже никогда не смогу вернуться обратно и зажить, как раньше. Я очень его люблю, Чарли. Очень. Моя жизнь, мои мечты, мои надежды — все это бессмысленно без него. Иногда меня это саму пугает… Ты когда-нибудь кого-нибудь любила так сильно?

— Боюсь, что нет. Увы. Все, что меня поглощало с головой — моя работа. В юности, конечно, случались увлечения, но… все это ни в какое сравнение не идет с теми чувствами, которые описываешь ты. Возможно, я просто не способна на такую любовь. Слишком прагматична.

— Неправда. Я тоже была такой…когда-то, давно, в той жизни, что сейчас кажется мне каким-то странным сном. Знаешь, живя среди Истинных, невольно начинаешь задумываться о том, что мы, люди, чего-то лишены… чего-то важного, уловимого на уровне подсознания, что ли… Рядом с Каином я научилась видеть и ощущать вещи, о которых раньше и не подозревала. Солнце светит ярче, ночь наполнена цветами, которых никогда прежде не было; и когда он смотрит на меня, мне кажется, я слышу его мысли… Где бы он ни был, я его чувствую и нахожу; если ему грустно — мне хочется плакать; когда он уходит, даже ненадолго — я скучаю до слез. Зависимость невероятная. Это, наверное, ненормально?

— Я — целитель тела, а не души, — улыбнулась Чарли. — Я ничего в этом не понимаю. Но если вам обоим хорошо от этой зависимости — что в этом плохого?