Укрощение демонов (СИ)

— До того, как меня подобрали Палачи, я вел очень… трудную жизнь. Моя мать погибла, а отца я никогда не знал. Возможно, именно ему я обязан своими необычными способностями. Я скитался по ночным улицам, ослепленный жаждой и одержимый безумием, передававшимся мне вместе с кровью моих случайных жертв… — на безупречно гладком лбу Габриэля пролегла горькая складка, и Чарли, охваченная жалостью, приподнялась и поцеловала ее со всей нежностью, на которую была способна.

— Я никогда еще не испытывала ни к кому таких противоречивых чувств, — тихо призналась она Палачу. — Любовь и гнев, нежность и печаль, сострадание и отвращение… Теперь я понимаю, что чувствует Яна рядом с Каином.

— Я тебе отвратителен?

— Не ты, милый. Ваш мир в целом. В нем столько порока и черноты…

— Но тем ярче в этом мраке искры подлинного света, не так ли? — он нежно провел пальцем по ее щеке.

— Все, как и у людей…

— С одним лишь отличием. Мы убиваем, и вы убиваете. Но вы еще и саморазрушительны. Такой неодолимой тяги к самоуничтожению нет ни у одной разумной расы в мире.

— И много рас ты знаешь, о великий посланник звезд? — засмеялась Чарли.

Губы Габриэля тронула сдержанная улыбка.

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам [13], - процитировал он уклончиво.

— Это уход от ответа, — с укором заметила Чарли.

— У нас еще будет время обсудить фундаментальные вопросы мироустройства. А пока, предлагаю потратить драгоценные минуты на более приятное занятие…

Чарли с готовностью потянулась к нему, но продолжить ‘приятное занятие’ им так и не довелось: дверь номера вдруг затряслась под чьими-то сокрушительными ударами.

— Открой, Чарли, или я вышибу эту дверь, клянусь Праматерью! — донеслось до их слуха нетерпеливое рычание Каина.

— Я его сейчас придушу, — пробурчал Габриэль, спуская ноги с кровати. — Ты мои штаны часом не видела?

Чарли прыснула в подушку.

— А что, голым тебе его придушить не позволяет застенчивость?

Махнув рукой, Палач сорвал с кровати одну из простыней и обмотал ее вокруг своего торса наподобие туники.

— Пойду, открою, пока этот сумасшедший не переполошил весь отель. Ты бы пока оделась — чую, он по твою душу пришел.

— Это и без всякой телепатии ясно, — вздохнула она.

* * *

Никогда прежде Яна не задумывалась над значением выражения ‘метаться, как зверь в клетке’. Теперь же она прочувствовала это состояние в полной мере: бессильная ярость, страх и тревога подхлестывали ее, заставляя вновь и вновь бросаться из одного угла комнаты в другой. Хотелось выть и биться головой о стену от осознания собственной беспомощности. Лишь тонкое стекло окна отделяло ее от свободы, от серого осеннего света и унылого морского побережья, от соленого ветра и капелек моросящего дождя, от дороги домой, где ждал ее Каин. Он, должно быть, с ума сходил от беспокойства. Быть может, весь день искал ее, обвиняя себя в ее пропаже… Вряд ли за то краткое мгновение, на которое между ней и Чарли вдруг установился ментальный контакт, друзья успели понять, где ее держат. Быть может, если Чарли попытается снова…

Время от времени Яна замирала, со страхом прислушиваясь к доносящимся снизу звукам и пытаясь определить, не уехал ли Элиан вершить месть над Палачом и остальными. Но — нет: вампиры, похоже, и не собирались никуда отлучаться. Дейзи смотрела свой проклятый ‘телеящик’, а Элиан и Лори то включали на полную громкость ревущую музыку, то хохотали и грохотали мебелью, явно перебрав спиртного. Яна не решалась к ним больше спускаться: благоразумие и страх удерживали ее в своей то ли темнице, то ли хрупком убежище. Ее сопротивление домогательствам Элиана, кажется, здорово его разозлило — кто знает, что взбредет в его больную порочную голову, покажись она сейчас ему на глаза. И Яна продолжала метаться по своей комнате напуганным, загнанным зверьком. Она понимала, что Эндрюс вряд ли переживет этот день, и совесть глодала ее изнутри — но чувство самосохранения было сильнее. Она должна была спастись сама и спасти своих друзей.

Она стояла у окна, когда с ней неожиданно стало происходить что-то странное. В ушах зазвенело, тело обрело удивительную невесомость, а перед глазами вместо уже ставшего привычным морского пейзажа возникло зыбкое, колеблющееся видение Чарли. Яна ахнула, непроизвольно прижавшись ладонями к стеклу в поиске опоры — ей показалось, что ее тело начинает отрываться от земли. Чарли, окруженная размытым сиянием, беззвучно шевелила губами, явно пытаясь ей что-то сказать — но назойливый звон в ушах мешал Яне ее расслышать.

— Чарли, что? — в отчаянии прошептала она, и в этот момент за ее спиной громко скрипнула дверь. Этот звук, донесшийся словно бы из другого измерения, мгновенно оборвал едва установившуюся ментальную связь; тело Яны снова налилось тяжестью, а в уши вторгся резкий голос Дейзи, застывшей в проеме двери с подносом в руках.

— С кем это ты тут разговариваешь? — осведомилась она с подозрением.

— Ни с кем, — как можно бесстрастнее ответила Яна. — Тебе чего?

— Принесла тебе пару гамбургеров и кофе. Это твой ужин. Вечером тебе лучше не спускаться вниз.