Укрощение невесты

– У нас останешься ты, – сказала Эдда, – и ребенок, которого ты носишь. – Увидев, что Мерри собирается возразить, она добавила: – Ты хочешь сказать, что при первом удобном случае разоблачишь нас, но все дело в том, что такого случая у тебя не будет. Зелье, которое я давала Алексу, не единственное из тех, что мне известны. Моя мать была травницей, она знала обо всем, что можно взять у природы и использовать для лечения… и не только. Я узнала от нее много интересного. Уверяю тебя, я смогу погрузить тебя в полное молчание до самого рождения ребенка. Ты будешь бледной тенью бродить по замку, а все подумают, что у тебя повредился рассудок. Ну а во время родов ты, конечно, умрешь, даже если мне придется помочь тебе, закрыв рот и нос куском шкуры.

Мерри медленно кивнула и сказала:

– Все понятно, хотя я собиралась говорить не об этом. Я только хотела сказать, что не ношу ребенка.

Эдда растерянно заморгала. Ее ум отказывался принимать новость. Потом она решительно замотала головой:

– Этого не может быть. Твое женское недомогание…

– …всегда начиналось то раньше, чем нужно, то с задержкой, – объяснила Мерри со вздохом. – Это меня сначала беспокоило, но мама сказала, что у нее всегда было то же самое, так что проблем не будет.

– Но…

– Алекс ни разу не занимался со мной любовью до ночи, предшествовавшей нашему отъезду в Шотландию, – объявила она.

– А откуда кровь? – занервничала Эдда.

– Я порезала ногу.

– Но ты же говорила…

– Я говорила то, что вы хотели услышать, Эдда, – сухо сказала Мерри. – А правда заключается в том, что в нашу первую брачную ночь, когда вы все ушли, Алекс встал, чтобы закрыть дверь, зацепился о разбросанную на полу одежду, упал, ударился головой и лишился чувств. Всю ночь он был без сознания и никак не мог вступить со мной в брачные отношения. – Мерри удовлетворенно улыбнулась и добавила: – Так что можете делать что хотите, но только наследника, который мог бы удержать вас в качестве леди д'Омсбери, не будет. Вы окажетесь бездомной и нищей, поскольку замок унаследует Эвелинда, которая знает вас слишком хорошо, чтобы обмануться слащавыми улыбками и добрыми словами. Она выбросит вас отсюда раньше, чем нас с Алексом поместят в фамильный склеп.

Ярость исказила физиономию Эдды, но это длилось одно мгновение. Она как молния мелькнула и исчезла. Потом ее глаза загорелись упорной решимостью, что, честно говоря, было еще страшнее и опаснее, чем гнев.

– Тебе не удастся помешать мне, маленькая ведьма, – заявила она. – Наследник будет. Я буду держать тебя в полусне и позволю Годфри каждую ночь трудиться над тобой, пока ты не забеременеешь. А уж потом…

– Черта с два у тебя это получится!

Взглянув на мужа, Мерри заметила, что он уже пришел в себя. А судя по выражению его лица и скорости, с которой он вскочил на ноги, Алекс очнулся уже давно и спокойно слушал объяснения заговорщиков. Он был не просто зол. Он пребывал в настоящем бешенстве, которого было достаточно, чтобы Годфри, позеленев от страха, отступил.

– Останови его, идиот, – завопила Эдда, – иначе с нами будет все кончено! – Одновременно она дернула на себя Мерри, одной рукой прижала ее к себе, а другой приставила к ее горлу нож. Почувствовав прикосновение холодного клинка к коже, Мерри автоматически взглянула на Алекса и увидела, что он замешкался. Он держал меч за рукоятку, но таки не вытащил его из ножен, опасаясь, что пострадает жена. Мерри сразу поняла, что обязана что-то предпринять. Алекс не должен из-за нее отказываться от оружия, иначе они оба умрут.