Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

Расстегнув ширинку, Рауль представил опешившему любовнику свой мощный, напряженный ствол и внезапно набросился на него и впился в губы жарким поцелуем. Ясон обнаружил, что его тело само отвечает на ласки партнера, и не прошло и пары минут, как он уже лежал лицом вниз, крепко придавленный к мягкой траве, а Рауль стягивал с него штаны с такой силой, что они разве что по швам не трещали.

Увидев побледневшие полосы от ремня на ягодицах Ясона, упорный блонди неожиданно возбудился еще сильнее. Обеими руками разведя мягкие половинки в стороны, он застонал — крошечная, розовая, узкая дырочка так соблазнительно заманивала его внутрь. Он склонился ниже и нежно тронул ее языком. Распростертый под ним блонди тихо ахнул.

— Что ты делаешь?! — воскликнул перепуганный Ясон, пытаясь вырваться и удрать. Рауль без труда пресек попытку бегства, схватив его за бедра и приподняв их так, чтобы удобнее было проникать вглубь.

— Разве тебе не нравится? — прошептал он в полном восторге и продолжил свои изыскания. На этот раз кончик языка пробрался внутрь.

Ясон пару раз рванулся, но быстро затих. По мере того, как Рауль становился все более умелым и откровенным в своих ласках, его партнер расслабился и даже, против обыкновения, перестал сдерживать стоны. Когда юный Минк извиваясь подался назад и теснее прижался к лицу любовника, требуя большего, Рауль не выдержал.

Без дальнейших прелюдий он устроился поудобнее и с низким горловым стоном скользнул в туннель своего до предела возбужденного партнера. Весь дрожа, он ощутил, как его член сжимают горячие тиски.

— Мне так тебя не хватало! — прошептал он на ухо любовнику.

Тот содрогнулся и ничего не ответил, но Рауль чувствовал, что тело партнера отзывается на каждое его движение. Он улыбнулся: ему уже не терпелось языком заставить Ясона задыхаться и стонать, что он и проделал после того как кончил сам. Оргазм был таким сладким, что Рауль застонал в голос, явно громче, чем следовало бы. К счастью, парочку никто не обнаружил, и позднее Рауль достиг таких вершин в искусстве ублажения Ясона языком, что партнер совершенно не мог ему противиться… по крайней мере, до истории с Анори.

Как только Ясон раскрыл измену Рауля и объявил, что между ними всё кончено, отношения двух блонди изменились сразу и навсегда. С того самого дня Рауль не оставлял бывшего любовника в покое, но все его усилия пропадали даром. Теперь же он был наказан Ясоном так унизительно, по-варварски — но, как ни странно, ему самому это казалось почти справедливым. Он словно получил физическое подтверждение тому, что чувствовал уже давно: роли поменялись, и Ясон наконец полностью утвердил над ним свою власть. Было слишком больно, чтобы возбуждаться, но командирская повадка бывшего любовника во время наказания выглядела такой сексуальной — и Рауль непременно осмыслит всё это позднее, в одиночестве и в более спокойной обстановке.

Я.М. — эти буквы горели на коже блонди, и, корчась от боли, он понял, что его бывший партнер лишь формально утвердил то, что и так давным-давно не вызывало сомнений: Рауль был рабом Ясона… и теперь они оба об этом знали.


Рики подозвал Ясона, умоляя дать ему что-нибудь от боли, и блонди решил как следует позаботиться о ранах своего пета, прежде чем продолжить разбираться с Раулем. Он связался с медицинской службой, чтобы заказать опиаты и аптечку.

— Вам необходима бригада врачей? — скучающим, равнодушным голосом поинтересовалась администратор.

— Нет. Только лекарства и средства для оказания первой помощи.

— Чтобы наилучшим образом удовлетворить ваш запрос, необходимо прояснить все детали касательно повреждений, требующих лечения, — забубнила она. — Имеются гематомы, рубцы или отеки?

— Да.

— Ссадины, разрывы кожи или открытые раны?

— Да.

— Ожоги огнем или металлом?

— Да.

— Переломы костей?

— Нет.

— Кастрация, ампутация конечностей, удаление глазного яблока?

— Нет.

— Жалобы на непереносимую боль?

Ясон улыбнулся: этот издевательский вопрос наверняка был добавлен с подачи Омаки Гана.

— Да. Обязательно включите в заказ «Опиат-6».

— Имеются ли иные, не упомянутые мной травмы?

— Нет.

— Напоминаю, что в случае летального исхода «Башня Усмирения» не несет никакой ответственности. Настоятельно рекомендуем воспользоваться помощью нашей медицинской бригады или обратиться в клинику «Мидас Медикал», если состояние вашего пета не улучшится. Желаете заказать что-нибудь еще — сигареты, масло, вино?

— Сигареты, — ухитрился прошептать Рики, который снова впал в полубессознательное состояние.

— Всё перечисленное. «Темный Баккалиас» и «Белую луну». Масло — любое подойдет.

— Что-нибудь еще?

— Нет.

— Ваш заказ составил десять тысяч пятьсот кредитов. Пожалуйста, введите код и положите подбородок на подставку для сканирования сетчатки.

После того, как Ясон все это проделал, связь бесцеремонно оборвалась. На экране высветилась эмблема «Башни Усмирения» и появилось сообщение с подтверждением заказа и приблизительным временем ожидания — 4 минуты 58 секунд. Ясон уже собрался отойти, как вдруг на мониторе возникло лицо Омаки Гана.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее