Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

— Да помню, помню, — заверил его монгрел. Он ни на минуту об этом не забывал, потому и решил использовать всё отпущенное ему время на полную катушку. Махнув рукой в сторону спальни, он отдал очередной приказ: — Пошел туда! Марш!

— Как пожелаете, хозяин Рики! — Не выходя из роли, Ясон медленно направился в спальню, обеспечив монгрелу аппетитный вид на свои крепкие ягодицы, эффектно обрамленные кожаными ремешками.

Внезапно Рики почувствовал, что штаны ему жмут, и поправил рукой в паху. Схватив в охапку «игрушки», он последовал за Ясоном и закрыл за собой дверь.

Блонди глядел на него в ожидании дальнейших распоряжений.

— Повернись! — приказал Рики и крепко связал запястья хозяина за спиной. — Так, отлично. Садись на край постели!

Ясон подчинился и сквозь зубы втянул в себя воздух, когда монгрел приладил зажимы к его соскам. С недовольным видом пет рассматривал набухающий орган своего хозяина.

— Тебе должно быть больно… а тебя это всё заводит? — возмутился он, уперев руку в бедро и ухватив другой рукой поводок.

Блонди не сумел сдержаться и прыснул со смеху — его любимец так забавно негодовал, что сохранять серьезное выражение лица было просто невозможно.

— Извини, пет! Я не в состоянии… себя контролировать.

— «Хозяин Рики»! — поправил его монгрел. — Сегодня вечером ты — мой пет!

— Конечно, хозяин Рики! — Блонди изо всех сил старался держать себя в руках, но пет выглядел таким очаровательным, что хохот неудержимо рвался наружу.

— Ах, тебе, значит, весело? Знаешь что? Давай-ка заведем тебя до предела… и не дадим кончить. Узнаешь на собственной шкуре, каково это!

Приступив к выполнению своей угрозы, пет налил в ладонь масла из флакона Омаки и принялся наносить его на твердый ствол хозяина, извлекая из возбужденного блонди блаженные вздохи.

— Приятно, правда? — Рики ускорил темп, усилил нажим — так, чтобы подвести хозяина к пучине наслаждения, но не сталкивать в нее.

Ясон смежил веки, с восторгом принимая от своего любимца эту сексуальную пытку. Веревки впивались в тело, соски начали гореть, но безжалостная ладонь Рики направляла его именно туда, куда он так хотел, и он уже почти добрался, да… еще чуть-чуть…

Внезапно монгрел убрал руку и теперь высился над хозяином, ухмыляясь и скрестив руки на груди.

— Ну и как оно тебе?

— Не останавливайся! — резко выдохнул блонди. Он был в бешенстве: Рики довел его почти до цели и намеренно сдал назад.

— Мы слегка недовольны, вот как? Думаю, кольцо пета понравилось бы тебе еще меньше. Только я не намерен сегодня выполнять твои приказы, пет, так что давай-ка, живо становись на колени и наклонись над кроватью.

Плотоядно ухмыляясь, Рики взял ремень и резко дернул его концы в стороны с громким щелчком.

Ясон чуть было не поддался мимолетному искушению взять свое слово назад на этот вечер и просто жестко вставить Рики, как ему того мучительно хотелось. И всё же он обещал пету семь ночей, а после всего, что монгрелу пришлось пережить, он этого заслуживал.

Со связанными руками было слегка неудобно вставать на колени, но Рики не помог ему, только снял зажимы с сосков. Повернув голову, блонди увидел, что пет расхаживает туда-сюда, помахивая ремнем и предвкушая наказание.

На самом деле открывшийся вид так сильно возбуждал Рики, что он уже подумывал о том, чтобы плюнуть на порку и без дальнейших проволочек перейти к сексу. Связанный, покорный блонди; разметавшиеся по постели мягкие волосы; обнаженные ягодицы, готовые принять наказание и сдаться на милость завоевателя — от всего этого кровь монгрела вскипала в жилах.

Однако он не собирался отказываться от редкого шанса выпустить пар: Ясон столько раз отделывал его под орех… и вот настало время расплаты.

— Пет! — объявил Рики. — Сейчас ты получишь отменную вздрючку, потому что я, мать твою, так хочу!

С этими словами он припечатал ремнем голые ягодицы хозяина с ласкающим слух шлепком.

Ясон не издал ни звука, только дернулся — такой сильной боли он не ожидал. Второй удар заставил его разомкнуть губы, третий — тихонько втянуть в себя воздух. Вздох был едва слышен, но чуткое ухо монгрела тут же его уловило. Рики торжествующе улыбнулся и взялся за хозяина всерьез, так что вскоре блонди, несколько раз вскрикнув в голос, решил положить развлечению конец.

— Довольно, Рики!

Пет как ни в чем не бывало продолжил нахлестывать хозяина — ему казалось несправедливым, что Ясон в отличие от него имеет право прервать наказание, как только оно начинает причинять легкий дискомфорт.

— Рики! — Ясон начал злиться по-настоящему.

Монгрел неохотно прервался, с удовольствием оглядывая плоды своих трудов. Бедра и ягодицы хозяина украсились алыми полосами, и Рики был уверен, что оставил Ясону на память парочку болезненных рубцов.

— Как только я велю прекратить, ты прекращаешь! — свирепо рявкнул блонди.

— Лады, лады! — Рики достал анальный стимулятор, установил его на мягкую вибрацию, прижал к дырочке хозяина и слабо надавил, проникая кончиком внутрь. — А это тебе как?

Ясон прикрыл глаза и вздохнул, расслабляясь:

— Приятно. Продолжай!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство