Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

— Я так и понял — иначе что подумал бы Дэрил?

— Просто хотелось выглядеть с достоинством.

Рики улыбнулся, с восхищением вспоминая дерзкое последнее слово перед казнью.

— Это тебе удалось. Вышло просто офигенно. Видел бы ты физиономию Ясона! Ну, ты знаешь эту его зловещую улыбочку, когда он бесится всерьез. Он чуть не лопнул от злости.

— Я догадался. Думал, он меня прямо там в гроб и загонит.

— Так ведь едва не загнал. Кстати, это я спас тебе жизнь!

— Только не жди от меня награды, дурья башка, — ты свое уже получил.

Рики засмеялся.

— Знаю, знаю. Хотя, по-хорошему, тебе бы следовало дать мне отсосать.

Катце театрально вздохнул.

— Ну вот, снова здорово! Опять пешком по моим любимым мозолям… В любом случае, я не смог бы принять твое предложение. Я больше не свободен, сам знаешь.

— Кстати, как там Дэрил? — спросил Рики, внезапно вспомнив, что Катце навещал любовника в больнице.

— Намного лучше. Его выпишут через пару дней.

— Значит, тебе придется отсюда уйти? — Рики был слегка разочарован, хотя ему и не терпелось вновь увидеть Дэрила.

— Ну, не сразу. Ему нужен будет отдых, так что я побуду здесь, пока он окончательно не поправится.

— Ага, ясно! — ухмыльнулся Рики. — Подозреваю, он будет долго поправляться, соблюдая с тобой на пару постельный режим.

Катце рассмеялся. Ему стало заметно легче.

— Уже действует, да?

— Точно.

— Кстати, ты же пропустил самое интересное! Кошак сегодня нарвался так, что мама не горюй. Ух, и надрал Ясон ему задницу — слышал бы ты эти вопли!

Катце улыбнулся и что-то невнятно промычал.

— Что, отрубаешься?

— Ага. — Внезапно фурнитур напрягся. — Акселератор, Рики!

— Сделано.

— Правда? — Катце вздохнул, закрыл глаза и отправился в страну снов блуждать по цветущим маковым полям.

Монгрел убрал с глаз фурнитура прядь рыжих волос и с содроганием оглядел его спину. Кожа молодого красавца до самых бедер была исполосована глубокими рваными рубцами — следами хозяйского гнева. Рики восхищался мужеством Катце, который попросил использовать акселератор, несмотря на сводящую с ума боль, и надеялся, что серьезных шрамов на его теле не останется. Дэрилу, конечно же, будет всё равно — но не самому Катце.

Рики поднялся и отправился покурить на большом балконе. Он с замиранием сердца услышал плеск воды — Ясон велел наполнить бассейны, как и обещал. Выйдя на балкон, пет с радостным удивлением внимал шуму заработавших фонтанов. Один из них уже облюбовал крошечный оранжевый мирамер. Он купался, полоща свои красивые перышки в чистой воде. Внимание Рики привлекла каменная скамья под навесом. Там он и примостился, глядя на убывающие луны — тоненькие золотые серпы, подвешенные на темном пологе ночи. До новолуния оставалось всего два дня.

Наслаждаясь видом, пет зажег сигарету. Небо усыпали сверкающие кристаллики звезд, и Рики внимательно разглядывал их, выискивая знакомое созвездие. Гай как-то показал ему Икарию, и теперь монгрел обшаривал взглядом пространство, пытаясь ее найти.

— Что-то ищешь, пет? — негромко поинтересовался Ясон.

— Твою налево! — с воплем подскочил монгрел. — Вот на фиг так подкрадываться? Тебе на шею колокольчик, что ли, прицепить?

— Как же я тогда смогу за тобой шпионить? Так что ты все-таки ищешь?

— Да созвездие это… Икарию.

Ясону хватило одного быстрого взгляда вверх, чтобы уверенно указать на нее рукой.

— Видишь — пять звезд выстроились в ряд, а над ними — звездное скопление? Теперь смотри выше…

— Вижу! Вот оно! Вон то, с огромным стояком!

Блонди хмыкнул и уселся рядом с петом, грациозно скрестив ноги.

— Здесь просто потрясающе, Ясон! Ах да, спасибо тебе за бассейны. Жду не дождусь, когда смогу поплавать! А фонтаны… просто прелесть. Я видел маленькую… оранжевую птичку.

— Это оранжевый мирамер, они поют только по ночам.

— Он купался в фонтане… А это для чего? — Рики указал на небольшое углубление в полу. — Похоже на ванну…

— Это декоративный пруд. Когда-то в нем плавали карпы-кои и круска.

— А можно его наполнить? — с жаром попросил Рики. — И рыбок запустить?

— Завтра придут ландшафтные дизайнеры. Они посадят растения и оживят пруд.

Ясон решил, что, если уж использовать гостевое крыло, стоит восстановить его былое великолепие. Некогда здесь был настоящий маленький рай, зачарованный сад, и блонди теперь понимал, как сильно ему всего этого не хватало. Пусть старые раны еще иногда кровоточили, пора было оставить прошлое в прошлом. Рауля он давным-давно простил, и теперь оставалось лишь простить… самого себя.

— Здесь же просто обалденно! Почему ты так долго держал все это под замком?

Ясон молчал, избегая встречаться с ним взглядом. Рики почувствовал, что снова задел блонди за живое, и сменил тему.

— Я так испугался, что ты убьешь Катце.

— Он получил по заслугам, — не колеблясь ответил Ясон, изучая звезды.

— Вот как, значит? «Он получил по заслугам»… и это всё, что ты можешь сказать?

Блонди повернулся к пету, в его взгляде клубилась такая лютая, густая тьма, что Рики невольно отшатнулся.

— Рики! Всё, что произошло в тот вечер в «Интуиции»… и потом, в пентхаусе… больше не должно повториться. Иначе, кто бы это ни был, он умрет страшной смертью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство