«Коля, к тебе обращается твой бывший товарищ по школе Лена Сивцова. Только вчера я была у Наташи Луговой. Целую неделю она лежала в постели. У нее какое-то сложное нервное заболевание. Сейчас понемножку начинает поправляться. Ты добрый и чуткий человек и, думаю, поймешь причину ее заболевания. Она по-прежнему любит тебя, по-прежнему не мыслит своей жизни без своего сержанта милиции Захарова, который когда-то, кажется, ее любил. У меня к тебе просьба. Завтра в девять часов вечера мы с Наташей будем ждать тебя у фонтана в березовой роще. Прошу об одном: что бы ни случилось за эти три года в твоей жизни — будь великодушен, не расстраивай ее. С приветом — Лена».
Н а т а ш а
З а х а р о в. Очень…
Н а т а ш а
З а х а р о в. Что ты смеешься?
Н а т а ш а. Скорей, скорей!.. Я что-то вспомнила.
З а х а р о в. Что ты вспомнила?
Н а т а ш а. Когда я была маленькая, бабушка боялась, чтоб меня не сглазили, и всегда спрыскивала меня с уголька. Тогда мне это ужасно нравилось. Сейчас мне так хочется, чтобы ты спрыснул меня с уголька.
З а х а р о в. Зачем?
Н а т а ш а. Я самая счастливая! Я снова нашла тебя и не боюсь потерять…
Дождь!.. Чувствуешь — дождь.
З а х а р о в
Н а т а ш а. А ты почему меня гонишь? Я никуда не собираюсь уходить.
З а х а р о в. Ты о Ленчике?
Н а т а ш а. Да, о нем.
З а х а р о в. Через неделю его будут судить.
Н а т а ш а. За что?
З а х а р о в. За тяжкое преступление.
Н а т а ш а. Преступление?..
З а х а р о в. Да. После кутежа в «Арагви» он и трое его друзей угнали чужую машину и задавили человека. За рулем сидел Ленчик.
Н а т а ш а. Ты о чем задумался?
З а х а р о в. О чем я задумался? Ты хочешь знать?
Н а т а ш а. О чем, Коля?
З а х а р о в. Я вспомнил об одном человеке. Интересный, сложный человек. Может быть, тебе трудно понять мое чувство… Хочешь, я прочту тебе одно письмо? Я получил его сегодня.
Н а т а ш а. Ради бога.
З а х а р о в
Катя тоже хочет что-то написать вам».
«Дорогой Николай Александрович! Если бы вы знали, как мы часто вас вспоминаем! Толя спит и во сне видит, что бы такого сделать для вас хорошего. Хотя в прошлом он имеет тяжкие провинности, но по натуре своей он хороший, добрый человек. А то, что он пишет насчет родителей, все это мы утрясем сами. С уважением — Катя».
Н а т а ш а. О Кате я немного знала и раньше. Из твоих рассказов. Я еще тогда поняла, что она прекрасный человек. Ну, а сейчас ты видишь сам…
З а х а р о в. Что сейчас?
Н а т а ш а. Что сейчас? А сейчас, когда я сравнила себя с Катюшей, то поняла…
З а х а р о в. Не нужно об этом, Наташа.
Н а т а ш а. Нет, нужно! Нужно!.. Она сильная! Она не побоялась любить даже бывшего вора!..
З а х а р о в. Наташа…
Н а т а ш а. Нет, ты скажи, — можно любить такую?
З а х а р о в. Какую?
Н а т а ш а. Такую, как я? Такую, которая ушла от тебя, когда моя любовь тебе была особенно нужна, и которая пришла к тебе теперь, когда ты…
З а х а р о в. Такую, как ты, любить можно.
Н а т а ш а
З а х а р о в. Я помню каждую нашу встречу. Даже школьные. Могу наизусть повторить все, что ты говорила восемь лет назад.
Литературно-художественный альманах.
Александр Яковлевич Гольдберг , Виктор Евгеньевич Гусев , Владислав Ромуальдович Гравишкис , Николай Григорьевич Махновский , Яков Терентьевич Вохменцев
Документальная литература / Драматургия / Поэзия / Проза / Советская классическая проза / Прочая документальная литература / Стихи и поэзия