Укротители молний

А н д р е й. Но что же мы с пустыми руками поедем? Нужно что-то отвезти раненому. Мама, возьми себя в руки…

Е л е н а  М и х а й л о в н а (встает). Если разрешат врачи — отвезем товарищу отца это вино.

О л ь г а. Конечно!.. Конечно, Елена Михайловна! Ему, наверное, разрешат… «Мускат» раненым даже врачи выписывают.

А н д р е й. Отвезем все, что у нас на столе: вино, пироги, цветы!.. По дороге в госпиталь заедем на рынок, я куплю ему пачки три хороших папирос. Он, наверное, курит, все фронтовики курят.

Е л е н а  М и х а й л о в н а. А где ты денег возьмешь, сынок?

А н д р е й. Из тех, что мы отложили на костюм. Я пока обойдусь без костюма. У меня и старый неплохой.

О л ь г а (рассматривает пиджак, висящий на стуле). Замечательный… Даже ни разу не лицованный… (Осматривает подкладку.) И подкладка еще почти крепкая.

Е л е н а  М и х а й л о в н а (открывает комод, достает деньги). Вот возьми. Хватит? (Подает несколько бумажек Андрею.)

А н д р е й. Да, пожалуй, хватит. Ты, мамочка, подожди, мы сейчас сбегаем с Ольгой на рынок и все купим. (Потрясая деньгами.) Мы быстро.

Е л е н а  М и х а й л о в н а. Только смотрите, скорее…

О л ь г а. Это надо же!.. Друг отца! Однополчанин! Искал вас три года.

А н д р е й (возвращается от двери, подбегает к матери, обнимает и звонко целует ее в щеку). Салют!.. За Бухарест!.. (Целует мать в другую щеку. Хватает за руку Ольгу, оба убегают.)

Е л е н а  М и х а й л о в н а (вдогонку). Сумасшедший. Весь в отца. (Берет письмо, перечитывает его.) Боже мой, как во сне!.. Три года… (Смотрит на портрет.) Спасла жизнь твоему другу-однополчанину. А ведь могла спасти и тебя.

В окне показался  О л е г. Он с гитарой. Напевает «Солдатский вальс».

С берез, не слышен, невесом,
Слетает желтый лист.
Старинный вальс «Осенний сон»
Играет гармонист.
Вздыхают, жалуясь, басы,
И, словно в забытьи.
Сидят и слушают бойцы —
Товарищи мои…

Е л е н а  М и х а й л о в н а (подходит к окну). Ты что, Олег? Уже раздумал на футбол?

О л е г. Тетя Лена, вы так меня обидели!

Е л е н а  М и х а й л о в н а. Да что ты, Олег!.. Разве я хотела тебя обидеть? Я просто… Вот и сейчас… Ну зачем ты выпил?

О л е г. А затем, тетя Лена, что обидно. Почти все ребята с нашего двора меня сторонятся. Как будто я разбойник с большой дороги. А чем я хуже их? Пусть они станут рядом со мной за станок, и мы посмотрим, кто кого обскачет!

Е л е н а  М и х а й л о в н а. Извини, Олег, поговорим в другой раз. Мне сейчас некогда, я очень тороплюсь. У нас сегодня необыкновенное событие. (Закрывает окно. Постояв немного, уходит. Подходит к портрету мужа.) В последние минуты ты думал о нас… (В раздумье.) Но как долго шло твое письмо… Три года…

Затемнение.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Палата в госпитале. На постели полулежит мужчина лет сорока. Это — О с т а ш е в с к и й. Он в халате. Нога у него в гипсе. На тумбочке в вазе — цветы. К спинке кровати приставлены костыли. Входит молоденькая девушка лет двадцати в белом халате. Это  М а ш а.

М а ш а (подходит к тумбочке, берет градусник, смотрит на него, хмурится). Больной, вы почему не измерили температуру?

О с т а ш е в с к и й (наигранно). Бунтую.

М а ш а. Это что еще такое? Я доложу дежурному врачу.

О с т а ш е в с к и й. Хоть самому начальнику госпиталя генералу Мещерякову. Да, да, Машенька, так и доложи генералу: капитан Осташевский наотрез отказался принимать лекарства и измерять температуру.

М а ш а (недоуменно). Почему?

О с т а ш е в с к и й (многозначительно). До тех пор, пока не расскажешь, что у тебя случилось, я не буду выполнять никаких предписаний врача.

М а ш а (смущенно). А откуда вы знаете, что… у меня что-то случилось?