Укус ящерицы

Быстрые решения. Тереза ненавидела их и обожала. Сунув телефон в карман, она последовала за незнакомцем с хворостом, уклоняясь от торчащих в обе стороны сучьев, прокручивая полученную информацию и отчаянно пытаясь совместить ее с тем, что они уже знали.

Свернув с лестницы, Тереза оказалась у распахнутой двери, за которой открывалась просторная комната. Теплый желтоватый свет солнца вливался в нее через необычной формы окна. Посреди комнаты стоял человек, которого она видела всего лишь дважды — сначала на катере, когда они пересекали Большой канал, и потом в палаццо. Хьюго Мэсситер держался уверенно, как будто все здесь — стены, кирпичи, бетон и даже люди — принадлежало ему.

— Ник… — окликнула она, но ее никто не услышал — взоры собравшихся были обращены на незнакомца с охапкой хвороста, с тупым спокойствием идиота шагавшего впереди нее.

Первым на него отреагировал старший из Арканджело. Поднявшись со стула, Микеле шагнул к незнакомцу. Единственный здоровый глаз полыхнул ненавистью и злобой — чувствами, как показалось Терезе, уже давно искавшими выход и готовыми выплеснуться теперь на несчастного дурачка.

— Ты что делаешь, придурок? — взревел Микеле. — Что ты здесь делаешь?

На мгновение в комнате стало тихо, как в центре урагана.

— Подумал, что вам нужен хворост, — с грубоватым местным акцентом ответил крестьянин. — Говорят, вы еще работаете, синьор Микеле. А раз так, то вам нужна помощь.

Пара, которую Тереза видела чуть раньше в наручниках, прижалась друг к другу, словно надеясь вместе защититься от того, что их окружало.

— Уходи, Пьеро, — прохрипел молодой человек. — Ты нам больше ничем не поможешь.

— Думаешь?

Женщина всхлипнула, как будто увидела что-то страшное.

— Пьеро, послушай меня! — взмолилась она. — Пожалуйста, уходи!

Подгоняемый кипящей в нем злобой, Микеле Арканджело набросился на человека с хворостом, хлеща его по щекам и вопя во весь голос:

— Идиот! Матто! Матто! Убирайся отсюда!

Тот не сдвинулся с места. Даже не шелохнулся. Взгляд его буравил англичанина. Мэсситер по-прежнему стоял посреди комнаты со сложенными на груди руками, в позе победителя.

— Ник, — прошептала, а может, только подумала Тереза.

— Синьор Мэсситер, — спокойно и даже как-то задумчиво произнес крестьянин, и она вдруг поняла, что ошиблась, приняв его за деревенского дурачка.

— Ты меня знаешь? — удивился англичанин. — Какая честь!

— Я вас знаю, — кивнул он и повернулся к паре в наручниках. — Когда-то давно другой Скакки предупреждал нас о вас. Говорил, что нельзя убежать от дьявола. Он все равно тебя найдет. Или ты сам найдешь его.

— Пьеро! Пьеро!

Джанни Перони сделал шаг вперед. Двигался он, как всегда, решительно и быстро и, похоже, был готов к чрезвычайным мерам, если уговоры не сработают.

— Все остаются на месте, — сказал крестьянин и разжал руки. Хворост раскатился по полированному полу, повергнув Микеле в очередной приступ ярости. Но поток проклятий моментально иссяк, как только…

— Ник! — Тереза сама не узнала собственный голос, прозвучавший слабым эхом в наступившей внезапно тишине.

— Все остаются на месте.

Они замерли. Никто — ни Перони, ни Коста, ни даже Лука Дзеккини — не рискнул пошевелить пальцем. Что-то в выражении лица и голосе Пьеро заставило их поверить в серьезность предупреждения.

Теперь в руках у него была старая, потертая двустволка. Никто не успел опомниться, как обшарпанный приклад врезался Мэсситеру в грудь, отбросив его к окну, причем с такой силой, что англичанин ударился головой о стекло. Стекло треснуло.

Хьюго Мэсситер взвыл от боли.

— Нет! — раздался женский голос, но кому он принадлежал — женщине в наручниках, Рафаэле Арканджело или ей самой, — Тереза не поняла.

— Что тебе нужно? — крикнул англичанин, ощупывая затылок. Вид крови на пальцах поверг его в состояние шока. — Что все это значит? Что тебе нужно?

— Ничего, — по-прежнему спокойно и даже равнодушно ответил человек с ружьем.

Лицо Мэсситера перекосила гримаса ненависти.

— Венецианцы! Назови свою цену, и покончим с этим. Мне уже приходилось покупать таких, как ты. И если понадобится, я куплю вас всех! И не один раз. Человек моего положения…

Пьеро Скакки не дрогнул и не отвел глаз.

— Ты ошибаешься, — сказал он. — Я не венецианец. А ты не человек.

Палец потянул за спусковой крючок. Двустволка выстрелила, и комнату наполнил ужасный грохот. Хьюго Мэсситер как будто подпрыгнул и уже в воздухе поймал второй заряд. Тело его с растерзанной грудью высадило стекло и вылетело из комнаты. Там, снаружи, оно словно повисло на миг среди разлетающихся осколков, отражающих агонию умирающего и впивающихся в плоть.

В следующее мгновение он исчез, рухнув на невидимую пристань под нарастающий гул встревоженных, испуганных голосов и пронзительных воплей.

Тереза еще успела заметить, как Перони бросился наконец к крестьянину, оттолкнул от разбитого окна, куда тот вознамерился последовать за своей жертвой, и благодаря не столько собственной силе, сколько внезапной апатии стрелявшего повалил его на пол.