Укус ящерицы

— Будет еще меньше, если придется тащить вас в Кастелло, — заметил Перони.

Микеле что-то пробурчал, потом отложил трубу и тиски, вышел из литейной и, усевшись на швартовую тумбу, закурил сигарету.

— Десять минут, не больше, — тем же ворчливым тоном, который уже начал действовать Нику на нервы, заявил он. — Десять минут. А потом катитесь отсюда и долбайте кого-нибудь другого.

Глава 6

Лео Фальконе и Рафаэла Арканджело стояли у окна, наблюдая за разворачивающейся на их глазах сценкой: двое братьев и двое полицейских, разговаривающих под брызжущим искрами факелом в вытянутой руке замершего на мосту ангела, и неподалеку пара плотников, неспешно приводящих в порядок дверь мастерской.

— Как я и говорила, никаких проблем, — заметила Рафаэла. — Они не против ответить на ваши вопросы — просто очень заняты. И ничего нового вы от них не узнаете. Понимаете, Лео?

А она сегодня оделась получше, подумал он. Элегантная, тщательно выглаженная белая шелковая блузка и черные брюки. Немного макияжа. И две маленькие, тонкой работы сережки. Разумеется, из хрусталя.

Тереза Лупо позвонила совсем недавно, когда Лео, отдав инструкции Перони и Косте, молча переживавшему выговор за проявленную в разговоре с Пьеро Скакки самодеятельность, уже шел к особняку. Новость, как и прозвучавшая в голосе Терезы твердость, добавила бодрости. Так или иначе, подумал он, результат будет. А вот обстоятельства смерти Уриэля по-прежнему оставались загадкой. Закончив разговор, инспектор так и не смог решить для себя, прояснили ситуацию сообщенные Терезой новости или еще больше ее запутали. Ответы на старые и новые вопросы крылись в незначительных на первый взгляд деталях, обрывках разговоров, личных отношениях. Фальконе предпочитал иметь дело с преступниками и здесь, на острове, чувствовал себя как на чужой территории, хотя и надеялся, что местные, в первую очередь Рандаццо, этого не заметят.

— Вы обещали не утаивать, если что-то узнаете, — напомнила Рафаэла.

Он отпил жиденького чая «Эрл грей», которым его угостила хозяйка. Жест пустой, но приятный. Как и многое другое в огромном особняке, где Арканджело использовали лишь малую его часть.

— Я говорил, что ограничен определенными рамками.

— Понимаю, Лео. Расскажите то, что не выходит за рамки.

— В том-то и дело, что ничего нет. Каким мотивом мог руководствоваться Уриэль? Что случилось с ключами Беллы? Кстати вы их еще не нашли?

— Нет. Искала везде, но не нашла.

В иных обстоятельствах, располагая ресурсами и пользуясь поддержкой сверху, Фальконе сам бы перевернул весь дом. Наложенные Рандаццо ограничения не то чтобы лишали его такого права, но сильно осложняли проведение обыска. К тому же он доверял Рафаэле Арканджело. Она знала запутанный особняк лучше любого постороннего, и если здесь что-то спрятали, рассчитывать в поисках инспектор мог только на нее. Тем не менее…

— Я обязан посмотреть.

— Разумеется.

Она провела его в апартаменты Уриэля и Беллы на втором этаже. Смотреть было не на что. Скромная обстановка не выдавала вкусов и предпочтений жившей здесь пары: старая мебель, тяжелый запах сырости.

— Сейчас здесь приличнее, чем обычно, — обронила Рафаэла, заметив выражение на его лице. — Я у них не убирала. Всему есть границы.

— А где живут остальные?

Ответ его не удивил. Они разбрелись по дому, держась как можно дальше друг от друга. Микеле устроился на первом этаже. Габриэль — за столовой. Комната самой Рафаэлы, почти такого же размера, как у покойных супругов, но безупречно убранная и без единой пылинки, хотя и с похожей устаревшей мебелью и почти без удобств, находилась на том же этаже, почти рядом. Большая часть особняка пустовала; в пыльных помещениях не сохранилось никаких намеков на то, что их вообще кто-то занимал. Короткая экскурсия произвела на инспектора удручающее впечатление, и он с удовольствием вернулся в столовую, единственное место в доме, напоминавшее о том, кем были когда-то Арканджело.

— Зачем Белле был нужен телефон? Я не представляю. Можете объяснить, Лео?

Он нахмурился:

— Учитывая, что она его прятала от остальных, вывод напрашивается сам собой. Попробуйте представить варианты.

Она с сомнением покачала головой.

— Романы случаются. Даже на Мурано. Наверняка были и другие. До Уриэля.

— Я ее сторожем не была, — тихо ответила Рафаэла, снова уходя от прямого ответа.

— Ее — нет, а Уриэля?

Погибший брат был на два года старше сестры, но у Фальконе создалось впечатление, что именно Рафаэла присматривала за самым слабым из отпрысков Анджело Арканджело, опекала его и заботилась о нем. Может быть, поэтому и комнату выбрала поближе, хотя пустых помещений в доме хватало.

— Что вы имеете в виду? — Вопрос не обидел ее, а скорее озадачил.

— Я всего лишь предполагаю, — пожал плечами Фальконе. — Знаете, занимаясь расследованиями, в какой-то момент начинаешь думать, что можешь разбираться в людях. Иногда получается. Иногда…

Она с любопытством посмотрела на него.

— Во мне вы уже разобрались?

— Мне представляется, что вы заботились о нем больше, чем о других братьях. Наверное, потому что он был самым молодым. Самым несчастным…