Ульян едет в Крым

У Хесуса с русским языком плохо, он понимает далеко не все, поэтому Мария ему переводит. Хесус периодически хмурится и задумчиво кивает.

Я интересуюсь у Георгия: а встречался ли он сам с мистикой в пещерах?

— Конечно, — кивает Георгий. — А я что, особенный? Такой же, как и все. Еще в советское время, помнится, помогал проводить серию экспериментов в Красной пещере по передаче мыслей на дальние расстояния. Кроме меня еще человек десять было испытуемых. Собрали нас в каком-то из больших залов нижнего яруса, всем раздали цветные карандаши. Говорят: рисуйте. А я последний раз рисовал в седьмом классе средней школы. Но ничего, справился. Нарисовал им море под Феодосией. Причем у меня неплохо получилось. Но самое интересное, что другие тоже нарисовали крымские пейзажи. И наши наброски точь-в-точь повторили рисунки студентов, которых в это же время собрали в Москве, в одной из студий художественного училища имени Сурикова, и попросили нарисовать по памяти Крым. Как вам такое, а?

— Но энтьендо… — ошарашенно говорит Хесус.

— Да я и сам не понимаю, — смеется Георгий. — Но это, как говорится, установленный медициной факт…

Пещеры Чатыр-Дага, как и все остальные пещеры в мире, делятся на три больших категории — экскурсионные, общедоступные и спортивные. Экскурсионные оборудованы лесенками и перилами, освещены, там можно ходить без опаски, поскольку рядом обязательно будут экскурсоводы, знающие о красотах карстовых полостей Крыма практически все. Именно к таким пещерам относится Мраморная. Там нужно обязательно подойти к кассе и купить билет.

В общедоступных пещерах касс нет, как нет и лесенок, и экскурсоводов, но при этом они почти не опасны для посетителей. К такой категории пещер относится, например, Тысячеголовая. Для ее прохождения не нужны альпинистские веревки и специальные устройства для спуска и подъема тел. А вот спортивные пещеры — это развлечение для самых отчаянных. Там понадобятся и специальное снаряжение, и навыки скалолазания, и опыт, и хорошие нервы, чтобы не запаниковать и не застрять в узости.

Хесуса и Марию, как я понимаю, интересуют любые категории пещер, поскольку интерес у них специфический, и нужная им пещера может оказаться как экскурсионной, так и труднодоступной. Они ищут не сталактиты и сталагмиты, не сифоны и узости, через которые нужно протискиваться из последних сил, а пещеры с историей. Вернее, не просто пещеры, а сложные многоуровневые подземные системы.

А если быть совсем точным, Марию профессионально интересуют природные и искусственные лабиринты. В любом их виде. Поскольку сфера ее интересов — история появления и строительства трехмерных структур, которые представляют собой множество запутанных путей, ведущих к выходу. Если я правильно понял, Мария готовит материал для большой научной статьи. У нее есть какая-то собственная теория относительно происхождения лабиринтов, и она хочет получить докторскую степень по культурологии…

Что знаю о лабиринтах я? Если подумать, практически ничего. Слово «лабиринт» у меня ассоциируется только с античной эпохой и архитектором Дедалом, который построил для царя Мидаса дворец в Кноссе. Дворец этот отличался большим количеством подземных этажей с неисчислимым множеством комнат и анфилад и очень сложной системой входов-выходов, куда царь поселил потом незаконнорожденного сына своей законной супруги. Пасынок Мидаса был странноват, имел бычью голову и буйный нрав, за что потом и пострадал — был убит случайно оказавшимся на Крите афинянином Тесеем.

О том, что серьезные исследователи считают кносский лабиринт в большей степени порождением народной фантазии, чем реальным сооружением, я никогда не задумывался. Не задумывался и о наличии у него реальных исторических корней, которые тянутся из фаюмского храмового комплекса в Египте. Хотя Дедал вроде бы и не отрицал, что строил свой лабиринт по египетскому образцу, только в сто раз уменьшенному.

Лабиринт в моем понимании — это культурный код, а не архитектура, символ тупиковой ситуации, но если есть такие увлеченные люди, как Мария, и они готовы тратить свое личное время и свою жизнь на их изучение, то почему бы и нет. Вдруг в недрах лабиринтов скрываются смысловые глубины, о которых никто пока не догадывается…

— Я объяснила, наверное, совсем, совсем плохо? Георгий не понял, что нас интересует? — печально произносит Мария, глядя в одну точку. Она явно не в настроении.

— Завтра попытаюсь ему объяснить еще раз, — обещаю я.

Мария смотрит на меня своими большими карими глазами и задумчиво качает ногой.

— Ульян, не хочешь вина?

— Нет, спасибо, после такого длинного дня вино точно будут лишним.

Но дело не в усталости, конечно. Просто Хесус уже спит в своем кемпере, в холле у телевизора мы с Марией остались вдвоем, а мне не хочется оказаться в глупой ситуации…