Улика из прошлого

Вдруг раздался какой-то непривычный в таких декорациях звук, будто бы некто рассёк косой плотный воздух. Сразу же после этого Штырь томно закатил глаза, словно Эля только что сказала ему какую-то несусветную глупость. Не хватало ещё только трагически хлопнуть себя по лбу, как это принято в кинофильмах, но лысый этого не сделал. Он просто стремительно осел вниз, будто огромный куль с картошкой, у которого перерезали верёвку, на которой он был подвешен.

А за распластавшимся бесформенной массой у ног Эли Штырём стоял «симпатичный обеззараживатель» и «гроза тараканов» Никита Баженов собственной персоной. Обеими руками он держал большую колотушку для отбивания мяса. Было очевидно, что он только что ею воспользовался, и не совсем по прямому предназначению: ударная часть молоточка подозрительно блестела алым.

— Это ты вовремя подоспела, ничего не могу сказать, — сообщил он Эле надтреснутым от волнения голосом.

Глава 15

— Мама, — по-девчачьи выдохнула Элис, с ужасом глядя на бездвижное тело у своих ног.

Она нисколько не сомневалась, что Никита Штыря убил насмерть. Используя терминологию последнего — замочил наглушняк. А она, получается, соучастница! Сразу же в сознании замелькали картинки стылых лагерных бараков где-то на Севере, надсадный лай сторожевых псов и ломкий тенорок, неумело выпевающий в подражание известному шансонье о переломанном буреломами крае бурановом под охраною.

Она тряхнула головой, отгоняя наваждение, и, борясь с желанием грохнуться в обморок, подняла взгляд на безжалостного «обеззараживателя». Тот тоже был не очень-то спокоен, лицо у Никиты слегка покраснело, он тяжело дышал, а в глазах застыл сумасшедший блеск. Эля обратила внимание на то, чего не заметила сразу: на запястьях парня болтались ошмётки скрученной прозрачной ленты-скотча.

— Надо брать руки в ноги, — сообщил Никита, стараясь перейти на деловой тон. — Лысый кого-то ждал с минуты на минуту.

— А… — начала Элис, продолжая находиться в прострации.

Никита аккуратно, но настойчиво втянул её за рукав внутрь квартиры и защёлкнул замок.

— Не будем отсвечивать… Ты не могла бы его покараулить минутку? — спросил он. — Извини, что на «ты», но текущая обстановка лишним церемониям не способствует.

— Да ничего, — машинально пробормотала Элис и снова опустила взгляд, потому что тело у её ног слегка шевельнулось.

«Он что, не убитый?» — ахнула она мысленно, испытывая двоякое чувство. С одной стороны, поездка в места не столь отдалённые вроде как откладывалась, но живой Штырь был гораздо опаснее Штыря мёртвого.

Никита немедленно метнулся куда-то вглубь квартиры, оставив Элю один на один с уголовником. Лысый по-прежнему лежал с закрытыми глазами, но тихонько и медленно шевелил короткими и толстыми пальцами, словно вслепую и с вожделением ощупывал ими какую-то приятную штукенцию.

Но Эля зря беспокоилась. Баженов вернулся буквально через несколько секунд — в руках у него находился моток широкого скотча. Он с душераздирающим треском отлепил длинную полоску, склонился над Штырём и, бесцеремонно заведя тому руки за спину, принялся перематывать их липкой лентой. Лысый, всё так же не открывая глаз, сделал несколько недовольных жевательных движений губами.

— Теперь ноги! — прокомментировал Никита и занялся нижними конечностями поверженного.

Эля всё порывалась задать резонный вопрос, который звучал как «А что здесь происходит?», но всё не решалась это сделать, чтобы сильно не отвлекать Никиту; по всему было видно, что он торопится.

Наконец сделав дело, Никита перевернул Штыря на спину, засунул ему в рот платок и закрепил его там тем же скотчем. Как только Баженов это сделал, Лысый открыл глаза. По их выражению даже дураку было ясно, что Штырь очень хочет что-то сказать. Однако желание пленного Никита проигнорировал, залез тому во внутренний карман куртки и извлёк оттуда — да-да — настоящий пистолет! Правда, он показался Элис не таким уж большим и не таким уж чёрным (скорее, был стального цвета с коричневой рифлёной нашлёпкой на рукоятке), но всё равно вполне впечатляющим. И если до этого момента в её мозгу ещё теплилась слабенькая надежда, что все окружающие её последнее время люди просто актёры, вот-вот они сбросят свои маски и хором крикнут: «Розыгрыш!», то теперь такое предположение окончательно улетучилось.

— На, — сказал ей Баженов, протягивая оружие. — Обращаться умеешь?

— Не-а, — покачала головой Эля, беря пистолет в руку и ощущая его смертоносную тяжесть.

— Ну, подержи пока, — бросил Никита и снова скрылся в комнате.

Элис против воли снова посмотрела на Штыря. Тот извивался на полу и неприятно шуршал своей курткой. Выражение его глаз не поменялось: заготовленный спич продолжал безрезультатно рваться наружу.

— Тсс, — сказала ему Эля и направила на него пистолет.

Лысый замер на мгновение, а потом принялся шевелиться с новой силой.

Никита за это время успел переодеться и появился в коридоре уже в походной одежде: футболка, олимпийка, спортивные штаны, на ногах — кроссовки, рюкзак на одном плече.

— Двигаем, — приказал он Эле, легонько подталкивая её к выходу.