Улика из прошлого

— И в жертву тебя приносить не будут? Жаль…

Эля фыркнула:

— Ну, извини, что не оправдала твоих ожиданий…

— …А зачем ты тогда нужна им? Приём.

— Они верят в мои паранормальные способности. Им бабка Марфа так сказала.

— Ты серьёзно? Вроде бы взрослые вменяемые люди.

— И кое-что ещё есть. Клариса обещала предоставить доказательства, потому что звучит дико.

— Что? Приём.

— Формулу синтеза нового вещества открыл в своё время некто Эрих Краузе. Я про него уже раньше читала в материалах дела. Типа алхимика. Своё открытие он не успел поведать миру, так как внезапно умер. Приём.

— И что? Приём.

— Они сейчас эту формулу и расшифровывают. И говорят, что Эрих Краузе — мой прапрадед… Приём…

— Приё-ё-ё-ём… — Эля потрясла аппарат, решив, что рация барахлит, но с устройством всё было в порядке, это просто Никита молчал.

— Не знаю, что сказать тебе, Ромашка… Приём, — наконец выговорил он.

— Я сама тоже… Не знаю, что сказать…

— Что намерена предпринять?

— Попробую покопаться в материалах. Клариса подогнала про кристалл ещё пять новых томов. Может, я действительно что-то знаю, чего ещё не понимаю сама. Особенно если новость про необычного родственника — правда.

— А ты раньше никогда это имя не слышала? Приём.

— Нет, конечно! Ты дурак, что ли?

— Ромашка, не кипи… Тогда я остаюсь на подстраховке. Плановый сеанс связи — вечером. Как поняла?

— Поняла… Конец связи.

Эля выключила аппарат, убрала рацию обратно в сумочку и почему-то вздохнула. Поймала себя на мысли, что лучше бы Никита сидел сейчас с ней рядом на досточке, чем прятался неизвестно где в засаде. Он хоть и безалаберный, но с ним как-то спокойнее.

Она всё ещё до сих пор не решила, как должна относиться к недавно состоявшемуся разговору с хозяйкой поместья. С одной стороны, вся эта «алхимическая» информация не вызывала доверия: привыкшая ехать по сугубо прагматическим рельсам, Элис сложно было представить в этом пути параллельные движения некоего «тонкого» мира, наполненного оккультизмом, экстрасенсами и прочими астрологиями и эзотериками. Её сознание по инерции сопротивлялось, с трудом принимая для анализа «эфемерные» факты и понятия. С другой стороны, те самые факты упрямо твердили о некоей причастности Эли к не совсем объяснимым событиям, и ведь от этого нельзя было просто так отмахнуться! Странные разговоры, которые она слышит издалека. Полувменяемые хождения по ночам. Рисунки в блокноте, на которых изображено будущее. Умение считывать прошлое незнакомых людей. Не много ли чертовщины для одной отдельно взятой хрупкой девушки? Теперь вот ещё предполагаемое родство со знаменитым алхимиком!

Вообще эта тема до недавних пор была для Элис крайне болезненной, и потому она намеренно сделала её табуированной. Что толку ворошить своё генеалогическое древо, если её — уже не важно, по какой причине, — подбросили крохой в дом малютки. Ей от такого знания ни холодно ни жарко. Она выкарабкалась самостоятельно и не нуждается больше в няньках. Раз её родители пожелали самоустраниться, то и Элис не станет никогда предпринимать никаких попыток, чтобы узнать, как это произошло. Конечно, прапрадед — не отец и не мать и, скорее всего, информация о годах его жизни никак не сможет приоткрыть завесу недавнего прошлого о её родителях, но даже такое далёкое прикосновение к своей родословной вызывало у Эли тревогу. Кларисе же удалось проследить эту родственную связь, если, конечно, это не очередной блеф.

Элис даже поёжилась от дискомфорта, представив, какие ещё неприглядные тайны могут открыться ей в ближайшее время.

— Так ты ж предсказательница, — сказала она самой себе вслух. — Чё паришься-то? Предскажи, и всё…

И тут взгляд девушки случайно упал на ту самую повисшую на одном гвозде перекладину с цифрой. Изначально там была нарисована восьмёрка, вписанная в круг. Цифру изобразили как-то непропорционально крупно, она почти касалась своими границами белого ободка. И всё бы ничего, но сейчас, когда палка превратилась из горизонтальной в вертикальную, цифра восемь превратилась… превратилась…

Эля перестала дышать.

Чёрт возьми, теперь это был знак бесконечности, вписанный в круг. Точно такой же символ Элис увидела, когда наугад раскрыла том, который сегодня дала ей Клариса!

«Что за фантасмагория?! — мелькнуло у неё. — И что это значит? Мне опять на что-то намекают или где?»

Элис обвела взглядом загончик. Ничего примечательного в нём не было. Когда-то тут держали животных, но и только. Эля настороженно прошла в дальний закуток, где в беспорядке была навалена старая ветошь.

Брезгливо убрала в сторону верхние тряпки и увидела очертания деревянного пологого ящика. Решившись, девушка освободила от мусора верхнюю дощатую крышку и приоткрыла её. Во внутреннем полумраке угадывались другие грязные тряпки. Но Эля решила идти до конца.

Закатала рукава блузки и, пачкаясь в пыли и грязи, распаковала внутреннее содержимое. Когда там появилось что-то белое, гладкое и твёрдое, она даже не сразу сообразила, что это. А сообразив, едва не потеряла сознание. Потому что это была чья-то кость.