Улица Яффо

– В чем на самом деле смысл машины, – разглагольствовал Ронни, – так это в чувстве, которое она вызывает. СМ немного странноватая, но это как раз для тебя, Мориц. Весь мир смотрит вперед, и тебе надо двигаться!

Ронни сделал глоток колы из банки, наклонился и сказал тихо, но твердо:

– Забудь свою Ясмину. Это было обречено на провал. Найди себе новую. Помоложе, которая тебя растормошит. Заведи детей. Живи!

Мориц почувствовал, как внутри поднимается старый стыд. Ронни прав, подумал он. Я застрял где-то и не могу выбраться. И стыд еще сильнее от того, что я не могу сделать это самостоятельно.

– Кожа или велюр? – спросил Ронни.

– Я не знаю.

– Цвет?

– Серый. Или черный.

– Morose Moritz. Расцвети свою жизнь! Зеленый металлик. Гранатово-красный. Лазурный. Или золотой!

– Ну хорошо. Коричневый. Темно-коричневый.

* * *

А потом, совершенно неожиданно, позвонила Амаль. Голос был серьезный.

– Мы можем встретиться?

Глава 47

Она выглядела старше, и это испугало его. Может быть, дело просто в неоновом освещении на Центральном вокзале, подумал он. Но и манера говорить у Амаль тоже изменилась. Она казалась нервной, напуганной, как будто ее преследовали. И – одинокой, как человек, привыкший говорить лишь сам с собой. Она ни словом не упомянула об их последней неудачной встрече. Мориц предложил выпить кофе. Но она сразу перешла к делу:

– Я не хочу обременять вас. Но мне нужна помощь.

– В чем?

Она закусила губу.

– Я беременна.

Он ожидал чего угодно, но только не этого. Сначала он хотел поздравить ее, но жесткость в голосе однозначно свидетельствовала, что перемены в ней не из-за этого.

– Я не могу иметь ребенка.

– Кто отец?

Вместо ответа она спросила:

– Вы знаете доктора?

– Вы имеете в виду того, кто…

– Да.

Мориц задумался, он был взволнован и не понимал, как себя вести.

– И вы спрашиваете об этом именно меня? У меня нет опыта в таких делах.

– А кого мне спросить? Священника? Других студентов? Они все разболтают…

– Отец – Халиль?

Амаль молчала.

– Обычно мужчины не хотят детей.

– Ему хочется десятерых.

– А почему вы не хотите стать матерью?

Амаль пристально посмотрела на него. Мориц представления не имел, о чем она может сейчас думать. Но догадался, что если сейчас ничего не скажет, то она повернется и он никогда больше ее не увидит.

– Дайте мне несколько дней. Я попробую разузнать.

– Только никому не рассказывайте.

– Обещаю.

* * *

Всю ночь он думал, стоит ли рассказать это Ронни или нужно скрыть. Потом решил, что обязан сообщить. Ронни был потрясен, но обрадовался известию.

– Good news! [80] Помоги ей. Это укрепляет доверие.

– Я не знаю ни одного врача, который такое делает.

– Don’t worry [81]. Я этим займусь.

Через день Ронни нашел гинеколога, который проводил такие операции конфиденциально и амбулаторно. Он дал Морицу адрес.

– Ему надо платить заранее и наличными. У нее есть деньги?

* * *

Амаль отказалась от денег Морица. Сказала, что подрабатывает и может сама все оплатить. Но когда Мориц назвал ей сумму, она замолчала, и он понял, что ее средств на это не хватит. Он предложил оплатить половину. Она неохотно согласилась, но только при условии, что она все вернет. Мориц записал ее на предварительный осмотр. Амаль отправилась одна. Потом позвонила ему и сообщила дату. Ему надо пойти с ней и подписать бумагу о том, что он доставит ее потом домой, после операции ей нельзя покидать клинику без сопровождающего. Мориц согласился. Ронни спросил его, нужны ли ему деньги. Нет, ответил он. Амаль заплатит за все сама. Зачем он солгал Ронни?

* * *

Ему бы с легкостью выдали эту сумму. Но по какой-то причине Мориц хотел, чтобы это было только их делом. Его и ее. Его не волновало, сможет ли она вернуть деньги. Но по ночам ему не спалось, и он все размышлял, почему Амаль хочет лишить себя материнства.

* * *

За день до операции Мориц забрал свой новый «ситроен». Ронни с гордостью вручил ему ключи. Слишком большой, подумал Мориц, слишком броский, слишком элегантный для меня. Он даже сначала не сел внутрь, а почтительно обошел вокруг машины. Затем скользнул за руль, вдохнул запах новой кожи и вспомнил тот день, когда Виктор приехал на своей «богине». Как же быстро летит время. «Богиня», которая тогда казалась пришелицей из будущего, по сравнению с футуристическим «Ее Величеством» – неуклюжая старушенция. Взглянув в зеркало заднего вида, Мориц подумал, что он-то сам не особо изменился с тех пор. Но и это было заблуждением. Вот если бы он сейчас встретился с Жоэль. Она точно увидела бы, что он состарился.

* * *