Улица Яффо

Утром Амаль с опаской выглянула в окно. На улице перед домом все еще лежали трупы, до которых никому не было дела. Стрельба и взрывы стихли, над городом повисла свинцовая жара. Солдаты ходили от дома к дому. Постепенно на улицах показались женщины и старики – они медленно брели прочь из города, с тюками и детьми. Двоюродные братья Амаль и тетушка исчезли. Жорж наказал Башару присматривать за младшей сестрой, но на самом деле это Амаль присматривала за обоими братьями. Накануне она заперла дверь и спрятала ключ, чтобы Башар не наделал глупостей. Ночью утешала малыша Джибриля, плакавшего и просившегося к родителям. Внезапно тяжелую тишину снова нарушили выстрелы. Амаль увидела, как солдаты бегут к джипам. Донесся крик: «Арабский легион! Аллаху акбар!»

А потом начался ад.

Тогда-то Амаль и потеряла брата. Когда она отвернулась от окна, то обнаружила, что брата нет, а входная дверь открыта.

– Где Башар?

– Он побежал, – сказал Джибриль, – воевать с евреями.

Амаль хотела заглянуть под ковер, где спрятала ключ, но тут совсем рядом раздалась пулеметная очередь, и стена напротив открытой двери брызнула штукатуркой. Амаль захлопнула дверь и бросилась к Джибрилю, который забился в угол, крепко обняла его и не отпускала, пока стрельба и взрывы не затихли. Казалось, они так просидели вечность. Амаль корила себя за то, что не уследила за Башаром. И в то же время гордилась братом. Теперь он будет змееборцем.

* * *

Непривычную тишину разорвали крики, но теперь они звучали совсем иначе. Это был вой обезумевших женщин и мужчин.

– Мечеть! Они убили всех! Боже, защити нас!

У Амаль стиснуло горло. Она открыла дверь и, не соображая ничего, вышла на улицу. Полуденное солнце палило. Мимо пробежали мужчины с носилками. У раненого была оторвана то ли рука, то ли нога. Женщина мчалась, вцепившись себе в волосы, и пронзительно вопила:

– Где арабы? Где Аллах?

Амаль узнала, что произошло. Два или три иорданских броневика должны были эвакуировать своих бойцов, но заблудились в городе. Жители Лидды решили, что началась спасительная контратака. Оставшиеся в живых бойцы выбежали из укрытий, открыв огонь. Еврейские солдаты ответили мощным пулеметным огнем. И в самом центре этого ада оказались беженцы. Израильский солдат выстрелил из базуки в окно мечети, набитой людьми. Амаль не понимала, что это значит. Она лишь слышала крики, несущиеся со всех сторон: «Они мертвы!» Точно парализованная, она неподвижно стояла у двери. Казалось, весь мир сошел с ума. Потом, все так же оцепенело, развернулась и вошла в дом. В мечети же остались отец, дедушка и все прочие мужчины. Джибриль стоял, дрожа, посреди комнаты, он испуганно отвернулся, когда сестра посмотрела на него. Штаны у него были мокрые.

Только когда из медпункта вернулась Мариам, в шоковом состоянии и полностью обессиленная, Амаль узнала: катастрофа произошла не в Большой мечети. А в меньшей, мечети Дахмаш. Многие люди укрылись внутри, надеясь, что солдаты пощадят дом Аллаха. Человек, вошедший туда после рокового выстрела, увидел молельный зал, центр которого был пуст. Разорванные тела разбросало по стенам.

* * *

Жорж и Ибрагим были живы. Следующую ночь они снова провели в церкви Святого Георгия. Тем временем самые уважаемые люди города вели переговоры с оккупантами. Через тридцать шесть часов в церковь вошел израильский офицер и крикнул по-арабски: «Вон! Все на выход!» Мужчины с трудом могли в это поверить. Пока не узнали, каким было условие их освобождения.

* * *

Снаружи Жоржу и Ибрагиму открылась какая-то нереальная картина: толпы мужчин медленно, спотыкаясь, выходили из ворот Большой мечети. Склонив головы, они брели по улице, молчаливые, как тени. Их воля была сломлена. Солдаты стояли в стороне, опустив оружие, они молчали, словно не понимали, что здесь происходит. Ни малейшего дуновения ветра. Казалось, у всей страны перехватило дыхание. Из Малой мечети выжившие вытаскивали тела. Засохшая кровь на обезображенных лицах. Солдаты наблюдали, как люди грузят тела на запряженные ослами телеги, чтобы где-то их закопать.

* * *

Когда они добрались до дома Ибрагима, у Жоржа сжалось горло. Что они сделали с женщинами? С детьми? Дверь была приоткрыта. Он позвал, но никто не ответил. Он прошел по пустым комнатам. На столе в гостиной недопитые стаканы. Чайник холодный. Мужчины молча прошли на кухню и набросились на черствый хлеб.

Потом Жорж кинулся в медпункт, надеясь найти там Мариам. По пути он видел, как солдаты стучат во все двери подряд, врываются в дома. В медпункте на полу вплотную друг к другу лежали раненые, которые не могли двигаться. У мертвых лица были закрыты платками. К Жоржу подошли два израильских солдата. Или это были офицеры? Оба одеты в рубашки цвета хаки, никаких знаков отличия Жорж не увидел. Он спросил про Мариам. А они спросили, что он здесь делает. Из палаты вышла бледная от бессонных ночей медсестра и тихо сказала:

– Они отослали ее. Мариам, доктора Исмаила, доктора Хаббаша… Здесь остались только два врача.

– Куда?

Медсестра со страхом посмотрела на солдат.

– Я не знаю.

Она извинилась и исчезла.

* * *