Ультиматум Борна

Джейсон уставился на русского, потеряв дар речи. Злоба и смятение наполнили его мысли. Он хотел что-то возразить, но не мог; слова не удавалось изречь. Потом стало не до слов. На дороге со стороны парижского шоссе появился темно-коричне shy;вый фургон, и к Борну вернулся голос.

— Этот тот самый, с бульвара Лефевр несколько дней назад, который скрылся!

— Тот самый откуда? — переспросил Конклин.

— Несколько дней назад на Лефевр было происшествие, — сказал Крупкин. — Взорвался автомобиль или грузовик. Ты это имеешь в виду?

— Это была ловушка. Для меня… Фургон, потом лимузин, и еще один для Карлоса — такая была ловушка. Это второй из них; он выехал с темной стороны улицы и пытался подавить нас огневой мощью.

— Нас? — Алекс не спускал с Джейсона глаз; он видел неприкрытую ярость в глазах Хамелеона, плотно сжатые губы, медленно сжимающиеся и разгибающиеся с силой кулаки.

— Бернардин и я, — прошептал Борн в ответ и вдруг поднял голос. — Дайте мне оружие, — крикнул он. — Пукалка у меня в кармане никуда не годится.

За рулем сидел крепкий помощник Крупкина Сергей; он достал из-за сиденья русский АК-47 и протянул его Джейсону.

Темно-коричневый лимузин, визжа покрышками по сельской дороге, остановился перед поношенным навесом; и, подобно тренированным коммандос, двое в масках из чулок выскочили из боковой дверцы с автоматическим оружием в руках. Они подбежали ко входу и прижались к стене по сторонам от двойной двери. Из автомобиля появился третий человек, лысеющий мужчина в черной робе священника. По его жесту, первые двое синхронно подскочили к дверям и взялись за тяжелые латунные ручки. Водитель газовал на месте.

– Вперед! — крикнул Борн. — Это он! Это Карлос!

– Нет! — прорычал Крупкин. — Подожди. Теперь это наша засада, и он должен в нее попасть — внутрь .

— Ради Бога, там же люди! — возразил Джейсон.

— На всех войнах бывают невинные жертвы, мистер Борн. И, если вы до сих пор не поняли, это война. Ваша и моя. Ваша, между прочим, гораздо более личная, чем моя.

Шакал издал режущий слух крик, давая команду к действиям, створки дверей открылись, и террористы ворвались внутрь, стреляя очередями.

– Сейчас! — крикнул Сергей, мотор взревел, акселератор был вжат до пола. «Ситроен» выскочил на дорогу, целясь в фургон, но за долю секунды до столкновения вдруг оказался сбит с курса. Справа прогремел мощный взрыв. Старик и серая машина, в которой он сидел, разлетелись на обломки, послав «Ситроен» влево в древний забор вокруг стоянки рядом с рестораном. В тот же момент темно-коричневый фургон Шакала вместо того, чтобы сорваться вперед, отъехал назад, резко остановился, и водитель выскочил из кабины, прячась за ней; он заметил русское подкрепление. Пока двое русских бежали к ресторану, водитель Шакала скосил одного из них очередью из автомата. Второй бросился в траву, беспомощно глядя, как водитель Карлоса прострелил покрышки и выбил все стекла советской машины.

— Вылезай! — прокричал Сергей, вытаскивая Борна с сиденья на пыль у забора, пока его контуженный босс и Алекс Конклин выползали за ним.

— Вперед! — крикнул Джейсон, хватая АК-47 и вскакивая на ноги. — Этот сукин сын взорвал машину дистанционно.

— Я пойду вперед! — сказал русский.

— Почему?

— Вообще-то, я моложе и сильнее…

— Заткнись!

Борн побежал вперед зигзагом, чтобы привлечь на себя огонь, и бросился на землю, когда тот пришел со стороны водителя Карлоса. Он прицелился из травы, зная, что человек Шакала уверен, что его очередь достигла цели; голова появилась и исчезла, когда Джейсон спустил курок.

Второй из русского подкрепления, услышав предсмертный крик из-за фургона, поднялся из травы и побежал ко входу в ресторан. Изнутри доносился звук беспорядочной пальбы в сопровождении панических криков, за которыми следовали новые автоматные очереди. Кошмар ужаса и крови в стенах некогда мирной сельской таверны. Борн встал на ноги, Сергей догнал его. Они бегом присоединились ко второму русскому. По сигналу Джейсона, русские распахнули двери, и они все одновременно ворвались внутрь.

Следующие шестьдесят секунд были похожи на пронзительный ад, описанный Манчи. Официант и двое из мужчин, бывших среди давешних трех пар, были мертвы, официант и один мужчина распростерты на полу с размозженными черепами; третий официант лежал на скамье, глядя на происходящее мертвенно стеклянными глазами, его одежда была изрешечена пулями, потоки крови окрасили одежду. Женщины в абсолютном шоке стонали и кричали, пытаясь влезть на сосновые стены кабинки. Хорошо одетого мужчины с женой из итальянского посольства нигде не было.